И историко-церковных аспектов святости. Жития святых могут изучаться с историко-богословской, исторической, социально-культурной и литературной точек зрения. С историко-богословской точки зрения жития святых изучаются как источник для реконструкции богословских воззрений эпохи создания жития, его автора и редакторов, их представлений о святости, спасении , обожении и т. д. В историческом плане жития при соответствующей историко-филологической критике выступают как источник по истории церкви, равно как и по гражданской истории. В социально-культурном аспекте жития дают возможность реконструировать характер духовности , социальные параметры религиозной жизни, религиозно-культурные представления общества. Жития, наконец, составляют едва ли не самую обширную часть христианской литературы, со своими закономерностями развития, эволюцией структурных и содержательных параметров и т. д., и в этом плане являются предметом литературно-филологического рассмотрения

Структура

Литературно-филологическое изучение житий выступает как основа всех прочих типов исследований. Жития пишутся по определённым литературным канонам , меняющимся во времени и различным для разных христианских традиций. Любая интерпретация житийного материала требует предварительного рассмотрения того, что относится к сфере литературного этикета . Это предполагает изучение литературной истории житий, их жанров , установление типичных схем их построения, стандартных мотивов и приёмов изображения и т. д. Так, например, в таком агиографическом жанре, как похвала святому, соединяющем в себе характеристики жития и проповеди , выделяется достаточно чёткая композиционная структура (введение , основная часть и эпилог) и тематическая схема основной части (происхождение святого, рождение и воспитание, деяния и чудеса, праведная кончина, сравнение с другими подвижниками); эти характеристики восходят к позднеантичному энкомиуму (см. энкомий), и их разная реализация в процессе развития житийной литературы даёт существенный материал как для историко-литературных, так и для историко-культурных выводов.

Агиографической литературе свойственны многочисленные стандартные мотивы, такие, например, как рождение святого от благочестивых родителей, равнодушие к детским играм и т. п. Подобные мотивы выделяются в агиографических произведениях разных типов и разных эпох. Так, в актах мучеников , начиная с древнейших образцов этого жанра, приводится обычно молитва мученика перед кончиной и рассказывается о видении Христа или Царствия Небесного , открывающегося подвижнику во время его страданий. Эти стандартные мотивы обусловлены не только ориентацией одних произведений на другие, но и христоцентричностью самого феномена мученичества: мученик повторяет победу Христа над смертью, свидетельствует о Христе и, становясь «другом Божиим», входит в Царство Христово. Эта богословская канва мученичества естественно отражается и в структурных характеристиках мученических актов.

Стиль

Житие святого - это не столько описание его жизни (биография), сколько описание его пути к спасению, типа его святости. Поэтому набор стандартных мотивов отражает прежде всего не литературные приёмы построения биографии, а динамику спасения, того пути в Царство Небесное , который проложен данным святым. Житие абстрагирует эту схему спасения, и поэтому само описание жизни делается обобщённо-типическим. Сам способ описания пути к спасению может быть различным, и как раз в выборе этого способа более всего различаются восточная и западная агиографические традиции. Западные жития обычно написаны в динамической перспективе, автор как бы прослеживает из своей позиции, из земного бытия, по какой дороге прошёл святой от этого земного бытия к Царствию Небесному. Для восточной традиции более характерна обратная перспектива, перспектива святого, уже достигшего Небесного Царства и от вышних озирающего свой путь к нему. Эта перспектива способствует развитию витийственного, украшенного стиля житий, в которых риторическая насыщенность призвана соответствовать неумопостигаемой высоте взгляда из Царствия Небесного (таковы, например, жития Симеона Метафраста , а в русской традиции - Пахомия Серба и Епифания Премудрого). При этом особенности западной и восточной агиографической традиции очевидным образом соотносятся с характерными чертами западной и восточной иконографии святых: сюжетности западной иконографии, раскрывающей путь святых к Богу, противопоставлена статичность иконографии византийской, изображающей прежде всего святого в его прославленном, небесном состоянии. Таким образом, характер агиографической литературы непосредственно соотнесён со всей системой религиозных воззрений, различиями религиозно-мистического опыта и т. д. Агиография как дисциплина и изучает весь этот комплекс религиозных, культурных и собственно литературных явлений.

См. также

Литература

• Шастина Т. П. Лекция 3. Литература Киевской Руси. Тема 2. Основные типы агиографических сочинений // Древняя русская литература. Учебно-методический комплекс для студентов филологических специальностей / Рецензенты: М. Н. Дарвин, Г. П. Козубовская. - г. Горно-Алтайск: РИО "Универ-Принт", 2003. - 6 с. - 100 экз.

Агиография
Форма жития	Литература Икона
Тип жития	Житие-мартирий Житие-биография
Сборники	Четьи-минеи Пролог Патерик Синаксарь
Апокрифические жанры	Сказание Хожение Видения Cлово Евангелие
Связанные статьи	Минея Месяцеслов

Wikimedia Foundation . 2010 .

Синонимы :

Смотреть что такое "Агиография" в других словарях:

Агиография … Орфографический словарь-справочник

- (от греч. agios святой, и graphein писать). Наука о преданиях и сочинениях духовного и историко церковного содержания. Словарь иностранных слов, вошедших в состав русского языка. Чудинов А.Н., 1910. АГИОГРАФИЯ греч., этимологию см., Агиограф.… … Словарь иностранных слов русского языка

См. Жития святых. Литературная энциклопедия. В 11 т.; М.: издательство Коммунистической академии, Советская энциклопедия, Художественная литература. Под редакцией В. М. Фриче, А. В. Луначарского. 1929 1939 … Литературная энциклопедия

Биографическая литература, жизнеописание Словарь русских синонимов. агиография сущ., кол во синонимов: 3 биография (10) … Словарь синонимов

- (от греч. hagios святой и...графия) вид церковной литературы жизнеописания святых (см. Жития святых) … Большой Энциклопедический словарь

Жития святых: повествования о жизни и подвигах людей, признанных церковью святыми. Большой толковый словарь по культурологии.. Кононенко Б.И.. 2003 … Энциклопедия культурологии

агиография - и, ж. agiographie f. <гр. hagios святой + grapho. 1813. Рей 1998.Вид церковной литературы, посвященной жизнеописанию лиц, объявленных церковью святыми. СИС 1954. Биографическая ценность труда Самойлова обычно оценивается невысоко из за его… … Исторический словарь галлицизмов русского языка

Историческая дисциплина, изучающая документы и литературные памятники, касающиеся святости и святых. Различают агиографические памятники, повествующие о жизни святых или о святынях, (практическая агиография), и работы, посвященные научному… … Энциклопедия Кольера

И; ж. [от греч. hagios святой, graphō пишу]. Вид христианской литературы, содержащий жизнеописания святых. * * * агиография (от греч. hágios святой и...графия), вид церковной литературы жизнеописания святых (см. Жития святых). * * * АГИОГРАФИЯ … Энциклопедический словарь

Агиография - (гр. – святой, пишу) – наука, занимающаяся изучением житий святых, богословскими, культурологическими, психологическими, социальными и историко церковными аспектами святости. Жития святых изучаются для того, чтобы воссоздать представление о… … Основы духовной культуры (энциклопедический словарь педагога)

Книги

• Народная агиография. Устные и книжные основы фольклорного культа святых , Мороз Андрей Борисович , Исследование посвящено почитанию святых в традиционной крестьянской культуре XIX-начала XXI в. и конкретно - легендам о святых, их взаимодействию с книжными житиями и фольклорной традицией. В… Категория: Антропология. Этнография Издатель:

Станислаус изучает жития святых. Он с изумлением узнает об обручении монашки Винеты с богом.

Все, кто лежал в палате, рассказывали историю своей болезни. Станислаус молчал.

Угодил рукой в тестомешалку?

Непонятно, как можно сломать руку в мягком тесте?

Станислаус молчал. Мимо его койки, улыбнувшись ему, прошла монашка в такой широкой и длинной юбке, что казалось, по палате движется безногое существо.

Монашка кивнула. Она принесла ему книги. Благочестивые книги с крестами на переплетах и золотыми надписями на корешках: жития святых католической церкви. Станислаус листал левой рукой и принюхивался, не пахнет ли дикой розой.

Что произошло? Станислаус поссорился с богом, и этот великий владыка морей показал, кто из них сильнейший. Бог сломал руку ему, борцу-человеку. Ну-ка, мол, много ли стоит теперь такой вояка? «Смирение, смирение!» Станислаус словно услышал голос пастора.

Станислаус смотрел на монашек, неслышно сновавших по палате. Ноги у них спрятаны, грех к ним никак не подберется. Станислаус застонал, и вот уже над ним склонился черный ангел в монашеской рясе и широком белом чепце.

Вам нехорошо?

От избытка чувств не один вздох вырвался из груди Станислауса. Как красиво подплывает к его кровати молодая монашка Винета.

Поспите немного, господин Бюднер.

Она пощупала ему пульс. Рука у нее была мягкая, как воск, и белая. Неземная рука.

Из пекарни никто не приходил проведать Станислауса. Да и кому прийти? Хозяину, что ли, явиться, чтобы сказать ему несколько ядовитых словечек? Можно ли требовать от хозяина, чтобы его волновала судьба кочующего подмастерья?

Порой Станислаус на несколько часов погружался в жития святых. Он пришел к выводу, что у святых по-разному складывалась жизнь: одни, например, были святыми с детства. Станислаус подумал, что ему с его талантом чудотворца нужно было, пожалуй, заняться этим делом. Он, может, и добился бы чего-нибудь путного. А что мог сделать для человечества пекарь? Он пичкал человечество досыта хлебом и белыми булочками. А святые пичкали души человеческие возвышенными чувствами. Благодарный мир верующих лежал у их ног и еще долго после их смерти пел им хвалу.

Были и другого рода святые. Они без конца грешили и грешили и довольно ловко это делали, пока на них вдруг не нисходило озарение. Такова, например, увлекательная история святого Конрада. Он был другом и наперсником всех блудниц римского предместья и не совестился брать у своих подруг деньги, заработанные блудом. Но вот на него снизошла божья благодать. Конрад начал ткать ковры во славу божию, красивые ковры для алтарей в самых богатых церквах. Пришли все блудницы, они ткали вместе с Конрадом и с тех пор никогда больше не грешили.

Этот святой был во вкусе Станислауса. Может, и ему сделать свое ремесло благочестивым и выпекать святые дары? Обращенная в праведницу Миа могла бы заниматься упаковкой, и они рассылали бы святые облатки по церквам всего мира.

Мысли хаотически вертелись, носились облаками. Но ведь даже святые и те не обходились без деяний. А загипсованная рука Станислауса покоилась на одеяле, как рухнувшая белая колонна.

На соседней кровати лежал столяр. Ему размозжило ногу. Когда ему казалось, что время тянется слишком медленно, он начинал свистеть. Он знал множество песен и песенок и решил, пока он прикован к постели, научиться свистеть в два голоса. Однако ему никак не удавалось вытягивать губы и справа и слева.

Но ты по крайней мере можешь писать, - утешил его Станислаус.

Это ты мне говоришь?

А я уж думал, ты такая важная птица, что не желаешь тратить слов на разговоры с низкородной сволочью.

Пустое, - ответил Станислаус. - А тебе, может, известно, как узнать, живет ли еще человек там, где жил?

Я так и думал, что ты очень ученый: говоришь все обиняками.

Станислаус молчал до самого вечера. Он занимался житиями святых и радовался, глядя на сестру Винету. А не носит ли она колечко на правой руке? Или ему показалось? Было бы неприятно узнать, что это нежное создание замужем. Он почувствовал ревность к мужу сестры Винеты.

Я давеча не обидел тебя? - спросил Станислауса столяр, сосед по кровати.

Не следует помнить зла, - сказал Станислаус, листая жития святых.

Ты что, верующий?

В домах верующих я бывал своим человеком.

Скажи прямо, тебе нужно найти чей-то адрес?

Я ищу дядю одной девушки. У него наполовину срезано правое ухо.

Ты хочешь знать, живет ли он там, где жил?

Нет, мне очень нужно знать, живет ли у него племянница, которая жила раньше.

Тогда спроси прямо насчет племянницы.

Столяр объяснил Станислаусу, что надо написать в адресный стол деревни Вильгельмсталь письмо с оплаченным ответом и не забыть вложить в конверт одну марку за услуги.

Никто не прочтет того, что я нацарапаю левой рукой.

Попроси сестру. Она напишет тебе письмо на больничном бланке.

Сестра Винета святая, а письмо я хочу написать не совсем святой племяннице этого дяди.

Святая? Сказал тоже! Когда она оправляет мою постель, она так смотрит мне пониже пояса, что будь здоров.

Никогда не говори так о благочестивой Винете, слышишь? Не смей!

Имеющий глаза да видит!

Оба долго молчали, лежа рядом.

Только вечером следующего дня столяр продолжил разговор:

Наверно, я оскорбил твои священные чувства?

Не следует помнить зла, - вздохнув, сказал Станислаус.

Столяр нажал кнопку ночного звонка. Пришла сестра.

Бюднеру надо срочно написать письмо. Его дяде отхватили пол-уха.

Сестра Винета принесла бумагу и чернила. Ее восковая ручка красивым почерком набросала на больничном бланке несколько строчек. Станислаусу было бы очень приятно получить от сестры Винеты письмо, написанное таким чудесным почерком. Старый знакомый Станислауса, эльф, вылез из-под одеяла.

Вашему мужу можно позавидовать, - сказал Станислаус.

Брови на лице у сестры Винеты дрогнули. Станислаус целиком был во власти эльфа.

Ваш муж счастливый человек! Иметь жену, у которой такой красивый почерк!

Сестра Винета поджала губы. Она положила письмо Станислаусу на одеяло и упорхнула. Столяр прервал свое тихое насвистыванье.

Ты еще молокосос. Привидение, по-твоему, может быть замужем? Вот так же и она.

А кольцо?

Ты разве не знаешь, что она с господом Иисусом путается? Он владыка и жених всех монашек. Вы этого в школе не проходили?

Станислаусу стало стыдно.

Что я натворил! Я напугал ее, и она совсем ушла.

Уши вянут слушать, как ты говоришь о святой женщине, вот что я тебе скажу.

Мои глаза меня не обманывают, таково мое мнение.

Через неделю на имя Станислауса пришло казенное письмо из Вильгельмсталя. Станислаус зубами надорвал конверт. На листе бумаги - две строчки: «Названное лицо выбыло в неизвестном направлении». Следовали печать и подпись.

Громоздящиеся тучи мыслей на время улеглись в голове у Станислауса. Штиль разочарования занял их место. Столяр все понял, и ему стало жалко Станислауса.

Все равно, как там, - начал он. - Я, может, тебя обидел, но ты нашел ту племянницу?

Нет, она, помоги ей бог, отправилась искать меня.

Дай объявление в газету, что ты находишься здесь.

Оба долго молчали. Под вечер столяр возобновил разговор:

Если у нее родится ребенок от тебя, так можешь сэкономить деньги на объявление. Кто должен платить, того всегда найдут.

Мели все самое плохое, мели! Так уж ты создан, - сказал Станислаус.

Молчание.

Каплями, как густой сироп, падали дни в бездонную бочку прошлого. Станислаус не отправил объявления в газету. Он отдал себя полностью на волю божью. Смирился. Может, бог только для того и послал Миу на землю, чтобы наказать Станислауса за его строптивость. В книгах, которые он читал, святые подвергались не меньшим испытаниям.

Теперь бог, верно, послал ему сестру Винету. В глазах ее не вспыхивали жаркие искорки, как у Марлен или у Мии, когда он взглядывал на них. А ведь даже в глазах у Людмилы под толстыми стеклами очков вспыхивали такие искорки. Нет, сестра Винета отвечает кротким взглядом на его взгляд. Что это, новая ловушка, которую ставит ему бог? Ведь он, бог, был свекром Винеты и, естественно, не хотел, чтобы жена его сына интересовалась Станислаусом.

В один погожий солнечный день сестра Винета явилась с ножницами в руках. Она присела на край кровати и разрезала ему гипсовую повязку. Рука, мол, зажила. Станислаус почувствовал, как сладостный ветерок греха кружит ему голову. Он взял руку Винеты в свои. Она посмотрела на него. Он погладил восковую ручку. Винета вздрогнула. Она отняла у него руку.

Не держите мою руку, даже если вам больно!

Столяр подмигнул Станислаусу. Станислаус покраснел. Он едва не посягнул на невесту господа Иисуса. Как низко он пал! Монашка ушла. Станислаус мог свободно двигать рукой. Столяр приподнялся на кровати.

Ну и умник же ты, нечего сказать, хоть ты на меня и опять обидишься. Неужели ты думаешь, что она позволит так обращаться с собой при свидетелях? Если бы ты лежал в отдельной палате и не на счет больничной кассы - вот тогда другое дело!

Станислаус повернулся к стенке.

Я не удивлюсь, если тебе однажды отпилят ногу за все твои греховные речи.

Через два дня он явился в пекарню. Хозяин набросился на него:

Место твое занято, бродяга, буян!

Он выгнал Станислауса на улицу. Ядовитые слова, шипя, носились вокруг Станислауса, как рой зеленых навозных мух.

По щекам бы тебя отхлестать, вот что. За мой счет сломать себе руку! А я за каждого встречного и поперечного плати страховку в больничную кассу?!

Станислаус посмотрел на дорогу. Отныне только она, верно, родина ему.

На правах рукописи

ГЖИБОВСКАЯ ОЛЬГА ВЯЧЕСЛАВОВНА

Жития святых в российской историографии XIX - начала ХХ вв.

Специальность: 07.00.09 – историография, источниковедение и методы

диссертации на соискание ученой

степени кандидата исторических наук

Казань – 2009

Работа выполнена на кафедре истории Отечества

Российского государственного социального университета

(г. Москва)

Научный руководитель : доктор исторических наук, доцент

Официальные оппоненты : доктор исторических наук, профессор

кандидат исторических наук, доцент

Ведущая организация : Российский государственный

гуманитарный университет (РГГУ)

Защита диссертации состоится: «3» декабря 2009 г. в 10.00 часов, на заседании диссертационного совета Д. 212.081.01. в Казанском государственном университете 8, корп. 2, ауд. 1113.

С диссертацией можно ознакомиться в Научной библиотеке им. Казанского государственного университета

Ученый секретарь

диссертационного совета

к. и.н., доцент

I . ОБЩАЯ ХАРАКТЕРИСТИКА РАБОТЫ

Актуальность темы исследования. Жития святых являются одним из разделов христианской литературы, изучению которого посвящены специальные области научного знания – агиография и агиология. Жития выступают предметом исторических, текстологических, литературоведческих, богословских и философских исследований. Выбор проблематики диссертационного исследования обусловлен рядом факторов. На сегодняшний день эта тема получила в науке особый академический статус. Ежегодно проходят конференции, в рамках круглых столов обсуждаются проблемы изучения житий, создаются проекты развития и популяризации агиографии в системе светского и богословского образования. Новый импульс развитию агиографии и агиологии задан попыткой научного сообщества придать им междисциплинарный статус, взаимно обогатить их содержание философией, филологией, историей, искусством. Выдвигаются предложения о необходимости популяризации образов святых, основ русской христианской культуры, агиографической литературы путем введения факультативных учебных программ , создания художественных образов в литературе и кинематографии, публикации житийной литературы для юношества. Все это свидетельствует об интересе к проблемам духовного опыта у широкой аудитории, в педагогическом и в научном сообществе.

Актуальность изучения агиографии и агиологии вытекает из дискуссионного характера практически всех узловых вопросов истории интеллектуальной мысли. До настоящего времени не решен однозначно вопрос о достоверности и репрезентативности жития как исторического источника, вопрос о характере жанровой специфики агиобиографий; актуальны проблемы соотношения религиозного восприятия житийных текстов и их научной критики. Недостаток осведомленности в историографии часто приводит к тому, что в новейших публикациях, в качестве открытий текущего периода воскрешаются старые гипотезы или, наоборот, игнорируются аргументы, выдвигавшиеся еще учеными XIX - начала XX века. Смена научно-исследовательских парадигм привела к тому, что до 1917 года церковные подвижники преподносились как народные герои, затем - как феодалы и клерикалы, а теперь вновь - как святые и народные герои. Светские и богословские науки XIX - начала XX вв. вывели жития святых из исключительной практики богослужебного чтения в область исторических, литературоведческих, богословских, философских и педагогических исследований. В процессе научной разработки житий ученые подвергали критическому осмыслению отдельные достижения в области агиографии и агиологии, однако данный процесс был во многом дискретным. Диссертационное исследование посвящено проблеме изученности житий святых и типологии русской святости в исторических, литературоведческих и богословских науках. Выбор в пользу анализа комплекса социально-гуманитарных наук связан с тезисом об их тесном взаимодействии в российском интеллектуальном поле XIX – начала ХХ в.

Степень изученности проблемы. Изучение житий святых и категории «святость» имеет почти двухсотлетнюю традицию. Общеизвестен вклад в изучение житий отечественного литературоведения «мифологической» и «культурно-исторической» школ (,). Почти каждый ученый, чьи научные достижения рассматриваются в диссертации, предпосылали свои работы краткими историографическими обзорами, рассматривали наиболее важные с их точки зрения открытия ученых-современников, полемизировали с научной точкой зрения отечественных и зарубежных специалистов.

Жития святых как исторический и историко-литературный источник, а также проблема категории «святость» нашли свое отражение в рамках историографии советского периода. Большинство работ, за исключением трудов ученых духовного звания, носили преимущественно антирелигиозный характер и соответствовали марксистско-ленинской позиции в отношении Церкви и русских святых. Древнерусские жития святых представлялись как произведения церковной литературы, где «наряду с вымышленными биографиями святых, колеблясь между историей и фантазией, уживаются сведения, почерпнутые из русских летописей, актового материала, рассказов очевидцев событий». Из числа политически ангажированных тем, изучаемых в советский период, можно выделить следующие: разоблачение культа святых, их мощей, реликвий, чудес (и); политический смысл канонизации (); модернизация культов и их происхождение; культ святых как социально-нравственное явление и его «развенчание» (,). Труды выше обозначенных ученых далеко не всегда содержали историографические анализы, а наиболее цитируемым автором был. В работах х годов активно разрабатывались проблемы «литературного статуса» житий, специфики жанра, особенности древнерусской поэтики в работах -Перетц, и других.

В научных трудах советского и постсоветского периода изучались отдельные грани творчества филологов и литературоведов XIX – нач. ХХ вв., специалистов в области текстологии и филологической критики житий, литературоведения (,); освещались проблемы методологии и схоларной проблематики (,). Разнообразная тематика отличает современные кандидатские и докторские диссертации по филологии, литературоведению, культурологии, в которых приводится подробный историографический анализ в части изучаемых тем таких авторов как, и и другие. Капитальные научные исследования посвящены жизни и анализу научного наследия русских ученых-историков и богословов в работах, и. История Духовных школ XIX столетия изучена в работах известных дореволюционных ученых, писателя, философа и богослова 30-х годов ХХ века о. Григория (Флоровского), ряда современных авторов. Современную церковную научную литературу и публицистику представляют исследования иерархов Русской Православной Церкви по проблемам агиологии архимандрита Макария (Веретинникова), вопросам канонизации - митрополита Коломенского и Крутицкого Ювеналия, диссертационные работы выпускников Духовных учебных заведений. При этом историография агиографии и агиологии ограничивается предметом научного исследования.

Среди массы исследований, отражающих развитие социогуманитарного знания периода XIX – начла ХХ вв., практически отсутствуют работы, в которых ставится и разрешается задача комплексного изучения отечественных традиций в области критической агиографии и начального периода русской агиологии. Немногие научные исследования и публикации историографического содержания отражают развитие исторической науки, творчество отдельных ученых в вопросах изучения житий святых (,). Историографические обзоры проблем агиографии отдельных святых отражены в новейших диссертационных исследованиях, . Общий анализ научной, а также справочной, библиографической и словарной литературы, позволяет сделать вывод о фрагментарном характере исследований в области историографии агиографии и агиологии периода зарождения этих дисциплин в XIX – начале ХХ вв. Недостаточная разработка данной темы в научной литературе определила вектор исследовательского интереса к проблеме агиографии и агиологии, позволила сформулировать предмет, объект, цели и задачи исследования.

Объектом диссертационного исследования является процесс накопления и развития знаний о житиях святых и святости в исследованиях российских ученых ХIХ - начала ХХ вв. Предметом диссертации выступила степень изученности житий святых как исторического и литературного источника и типологии русской святости в научных исследованиях XIX - начала XX века.

Целью диссертационной работы является комплексное и системное исследование научного наследия русских ученых - историков, литературоведов и богословов XIX - начала ХХ века в области изучения житий святых и историко-церковных аспектов святости. Достижение цели исследования реализуется посредством решения следующих исследовательских задач :

1. проанализировать научные исследования XIX - начала XX вв., в которых жития святых рассматривались как литературный источник;

4. Основные направления анализа историографического факта исследуемой проблемы на различных этапах развития знаний о житиях святых (историко-литературное, историческое, богословское, философское и педагогическое).

5. Выводы, предложения, научно-практические рекомендации, направленные на дальнейшее углубление научно-исследовательской работы в указанной области с учетом характера недостаточно разработанных аспектов темы.

Практическая значимость исследования. Содержащиеся в работе теоретические положения и выводы могут: 1) применяться для дальнейшей разработки проблем духовно-нравственного воспитания личности; 2) использоваться высшими учебными заведениями в преподавании курсов отечественной истории и историографии, в авторских курсах по агиографии, истории религии; 3) историографический анализ, а также объемная библиография послужат справочным материалом для дальнейших исследований в области агиографии и агиологии.

Апробация работы. Диссертация выполнена на кафедре истории Отечества Российского государственного социального университета; прошла обсуждение на кафедре зарубежной истории и культурологи Сочинского государственного университета туризма и курортного дела, по месту выполнения работы и на кафедре историографии и источниковедения Казанского государственного университета им. Ульянова-Ленина. Основные положения диссертации опубликованы в 6 научных статьях (одна из которых в научном издании, рецензируемом ВАК).

Структура работы. Структура исследования, его внутренняя логика подчинены цели и задачам и состоит из введения, трех глав, заключения, списка использованных источников и литературы, приложения.

II. ОСНОВНОЕ СОДЕРЖАНИЕ РАБОТЫ

В первой главе «Жития святых как историко-литературный источник в отечественной агиографии XIX – начала XX вв. » раскрыто содержание основных терминов и понятий критической агиографии, характер научной критики и методологии исследований житий святых в отечественной филологии и литературоведении XIX - начала ХХ вв.

В параграфе 1.1. «Понятие агиографии: традиции жанра и зарождение научной критики житий святых» осуществлен анализ термина «агиография» - ключевого понятия диссертационного исследования. Смысловое содержание термина «агиография», в соответствие с установившейся научной традицией, раскрывается через следующие значения: 1) написанная по канону биография святого (агиобиография); 2) отдел литературы, касающийся жизни и деяний святых (агиография); 3) научная дисциплина, занимающаяся изучением житий святых и историко-церковных аспектов святости (критическая агиография). Различия в определениях сложились, преимущественно, в период научной критики житий.

Жития святых – это определенный текст, памятник культуры, написанный по определенным канонам и предназначенный для религиозного прочтения. Параметры исследования агиографической литературы лежат в области изучения процессов написания жития, истории бытования памятника (редакции памятника и культуры чтения), его исторической аутентичности (критическая агиография), в области предназначения жития (литургическое либо бытовое прочтение), исследования внешней и внутренней формы источника (язык, стили написания, жанры). Все перечисленные аспекты попадают в исследовательское поле таких наук как история, источниковедение, историография, археография, палеография, книговедение, филология, литературоведение, религиоведение и богословие. Каждая область предполагает собственное видение памятника и с помощью методов собственной науки или смежных дисциплин извлекает из него определенное знание.

Научное изучение житий имеет дело с «агиографическим документом», под которым понимается всякий документ, созданный и распространяемый для соответствующего культа. Помимо собственно житий, существуют также светские произведения (беллетризированные жития), философские сочинения о святости представителей церковной иерархии, литургические тексты (похвальные слова, молитвы, панегирики и пр.). Отличаясь как жанр от агиографических памятников, они сохраняют в себе нравственно-назидательную цель жития, поэтому данную категорию памятников мы условно определяем как «агиологический» текст.

Жития и Сборники агиобиографий можно условно подразделить на различные группы, типы и виды в соответствие с различными основаниями классификации: 1) в зависимости от назначения (патериковые, проложные, минейные); 2) по географическому (территориальному) признаку (греческие, русские, латинские и др.); 3) по времени составления (древние, средневековые, составленные в новое и новейшее время – «неоагиография»); 4) по типам (чинам) святости (жития мучеников, преподобных, просветителей, святых князей, юродивых и др.); 5) по предмету (жития о святых, о реликвиях, о святилищах и др.); 6) по литературным жанрам (формам) (жития, жития - повести, жития - мартирии, жития-панегирики, проложные и пространные (минейные) жития, энкомии (похвальные слова) и др.); 7) сборники группируются по алфавитному или именному принципу (Азбуковники, Месяцесловы); 8) сборники, составленные по гендерному принципу (Отечники – Патерики, Митериконы); 9) по характеру почитания, прославления (жития местно-чтимых, канонизированных, деканонизированных или непрославленных святых); 10) по конфессиональной принадлежности (христианские, мусульманские, буддийские и другие); 11) по исторической достоверности (достоверные и легендарные).

Зарождение научной критики житий святых традиционно связывают с именем И. Болланда, приступившего в 1643 г. к созданию Сборника «Acta sanctorum, quotquot toto in orbe coluntur». Научный метод болландистов, это сравнение нескольких редакций, из которых публиковались ранние и прибавлялись критические замечания. Некоторые элементы отбора, свойственные западноевропейской болландистской методологии XVII в. присутствуют в агиографическом своде митрополита Димитрия Ростовского. Однако подлинная критическая агиография рождалась в трудах филологов и историков в науке XIX века.

В параграфе 1.2. «Жития святых как историко-литературный источник в трудах ученых XIX – начала ХХ вв.» изучены традиции, заложенные отечественной школой филологии и литературоведения в области критической агиографии, представителей мифологической и культурно-исторической школы.

Одним из первых русских литературоведов , приступивших к системному изучению житий святых, был. В его «Истории русской словесности» жития занимали особое положение в системе жанров русской литературы, были широко представлены в работе, как исторический и литературный источник. На основании житий, по мнению, возможна реконструкция политической истории для периода феодальной раздробленности и монгольского нашествия, а также атрибуция некоторых памятников. В целом, несмотря на некоторые недостатки, выправленные впоследствии учениками ученого, работы представляли собой важный задел в области агиографии и в светской философии святости. После работ появляются капитальные исследования, и, в которых поставлен ряд вопросов о наличии в житиях «народных элементов», роднящих их с эпосом, о присутствии в памятниках мотивов «легендарной поэтики», сближающих жития с мифическими сказаниями народов мира.

Научная работа связана с анализом житий святых с точки зрения их литературного содержания и формы. В «Исторических очерках русской народной словесности и искусства» ученый выявляет в житиях святых элементы мифологического содержания, проводит сопоставительный анализ агиобиографий с другими литературными жанрами и сюжетами. Наиболее предметно рассматривает жития в работе «Идеальные женские характеры древней Руси». К числу несомненных заслуг ученого следует отнести его внимание к критическому разбору житий по составу и происхождению различных редакций, попытки определить житиям надлежащее место в хронологическом изложении литературы.

Принципы и методология исследований культурно-исторической школы в русском литературоведении последовательно реализовывались в изучении житий святых в научной работе «История русской литературы», где основное внимание было сосредоточено на содержательной литературной ценности агиобиографий. Опираясь на исследования, рассматривал происхождение и этапы развития формы и содержания житий, утвердившихся на Руси. Ученым была составлена схема зарождения текста жития от эпоса до письменного памятника. В результате трансформации легенды, как отмечал ученый, жития переставали быть источником биографии и превращались в отражение нравственно-религиозной мысли того периода, в котором был создан текст.

Схожие наблюдения относительно житий, но еще более возведенные в ранг скрупулезных исследований, мы находим у. В работах 1870-х гг. ученый занимался исследованием житий святых в связи с поиском переходных литературных форм от эпоса к роману. понимал важность литературоведческой разработки житий, много сделал в этом направлении, однако впоследствии литературоведы, несмотря на достижения критической агиографии, забросили найденный ученым вектор исследований.

Поиск «народных элементов» в житиях продолжил историк литературы, писатель, в диссертации «Зарождение национальной литературы в северной Руси». Ученым было предпринято исследование первичных записей житий, сохранившихся в составе позднейших переделок XV в. - XVII вв. Цель исследования - литературоведческая реконструкция в житиях древних элементов, отражающих специфику «народного языка», достигалась автором через кропотливый анализ текстов, выделение первичных элементов в текстах благодаря анализу языка, стиля, палеографических особенностей, в отношении отдельных памятников проводилась работа по исторической реконструкции. Некрасова представляется еще одним звеном в наследии историков литературы, подтверждавшим особый статус древних, «первичных» агиобиографий.

Историко-литературное содержание житий из Киево-Печерского Патерика в их отношении к древним сказаниям явилось предметом научного исследования «Древне-киевские религиозные сказания» . В части русских житий ученый решает несколько вопросов: 1) настолько в них самостоятельного и насколько жития подчинялись чужеземному влиянию; 2) какие источники влияли на составления житий; 3) какие факты дают жития для характеристики народного быта, языка, понятий эпохи к которой они относятся. Также как и, ученый предпринял попытку найти в житиях элементы народного языка и народного самосознания.

Литературоведение х гг., развивая заложенные своими предшественниками традиции, изучало как отдельные жития, так и Сборники. За последними, в свою очередь, закрепился самостоятельный художественный и композиционный статус. Руководствуясь хронологией выхода в свет публикаций по агиографической тематике, мы изучили историко-филологические исследования, и. В исследованиях развивалось текстологическое и литературоведческое направление. В курсах лекций по церковно-славянскому языку и славянской филологии ученый рассматривал жития Кирилла и Мефодия, как исторический источник славянской письменности, предпринял попытку классификацировать жития на документальные и легендарные тексты. Отдельные текстологические и археографические работы ученого в дальнейшем были востребованы научным сообществом и часто фигурировали в плане цитирования в трудах известных исследователей. Работы и развивают отечественные традиции изучения патерикографии. направил свои познания на сравнительно-текстологическое изучение Киево-Печерского Патерика с целью реконструкции утраченных памятников - жития Антония Печерского и Печерской летописи. Тщательное изучение более чем 50 списков Патерика позволило ученому реконструировать древний вид памятника, проследить динамику редакционной работы. удалось «реабилитировать» Патерик с точки зрения ценности его как исторического источника, доказать необходимость изучения художественной специфики произведения, подвести итоги многолетней дискуссии об авторах Патерика и времени его создания. Исследование же было посвящено изучению житий двух групп: древних, включая один Патерик и житий XV-XVI веков. К достоинствам этой работы следует отнести, прежде всего, текстологический и литературоведческий анализ различных списков житий с определением наиболее древних, а также исследование Волоколамского Патерика – малоизученного памятника русской литературы.

Завершается анализ отечественного литературоведения житий святых изучением творчества русских ученых, перешагнувших из эпохи дореволюционной в советскую науку – и -Перетц. Благодаря их трудам, несмотря на идеологические препятствия, были продолжены традиции дореволюционного литературоведения, особенно, в части исследования народных элементов в житиях святых. Успехи в изучении житий в рамках дореволюционного литературоведения были во многом связаны с совершенствованием методологии, с опорой на традиции западного языкознания «мифологической» и «историко-культурной» школы. Благодаря историко-сравнительному методу удалось обнаружить, что в сюжетах русских житий и памятников устного народного творчества прослеживаются элементы преданий других народов. Русские литературоведы с разной долей успеха решали задачи представления картины многовековой истории русской агиографии, в которой переплетались старый миф, и народный эпос, и христианство, и исторический факт. Важнейшими элементами историко-литературных реконструкций явились изучение внутренних взаимосвязей между редакциями, анализ истории текстов, времени зарождения и соприкосновения с другими элементами, т. е. «агиографические процессы».

Во второй главе «Русская агиографическая литература как исторический источник в российской науке XIX – начала ХХ вв.» проанализированы работы русских историков, обратившихся к исследованию исторической стороны житий святых, предпринявших попытки исторической критики и включения агиобиографий в исторические реконструкции.

В параграфе 2.1. «От рукописных коллекций к научной археографии житий святых XIX – начала ХХ вв.» главным предметом изучения стала проблема «превращения» житий святых в исторический источник через «вторичное открытие» памятника, описание и текстологическую критику. Важнейшим промежуточным звеном в исторической разработке житий стала зародившаяся в XIX в. археография. Археографическая работа над житиями – это важный подготовительный этап, работа с «сырым» материалом, к которой, так или иначе, обращались многие известные историки и филологи. В конце XVIII - начале XIX вв. почву для исследователей подготовили «коллекционеры-антиквары», такие как князь, -Пушкин, граф и другие. Значимую роль в развитии археографии житий сыграли описания Собраний первых русских коллекционеров: Собрания графа Толстого, предпринятое и; описи Собрания и библиотеки Московского Общества истории и древностей, составленные; описание рукописей Синодальной Библиотеки и. Истории составления последнего посвящена часть данного параграфа.

Важную роль в развитии археографии играли сообщества ученых, предпринимавших коллективные попытки собрания и описания древних рукописей. Среди обществ, возникших в начале XIX в., активную археографическую деятельность вели вплоть до 1917 г.: 1) Общество истории и Древностей Российских при Московском университете (1804); 2) Общество любителей Российской словесности при Московском университете (1811); 3) Археографические комиссии; 4) Общество любителей древней письменности и другие. Так в 1830-х годах учрежденной Археографической комиссией был открыт целый корпус исторических памятников, до тех пор недостаточно или вовсе неизвестных, в 1868 г. начато издание Великих Миней Четьих митрополита Макария.

Археографическая работа была представлена не только коллективными усилиями, но и деятельностью отдельных ученых, прилагавших немало сил для описания и собирания памятников, в том числе в личных коллекциях. Таковы Собрания и описания житий и переводы, . Исследование памятников совершалось благодаря обширным изысканиям списков и редакций, с определением исторических условий, наблюдением особенностей языка и письма, выявлением происхождения произведений древней письменности. Многие житийные памятники, известные только по названию или неизвестные совсем, явились открытиями, которые внесли новые данные в характер древней славянской письменности. Публикация житий святых оказала влияние не только на научно-исследовательскую работу, но и на характер просвещения, популяризацию исторического и богословского знания в XIX – начале ХХ веков. Благодаря выделению археографии в отдельное исследовательское поле, историки получили в свое распоряжение объемный корпус источников.

В параграфе 2.2. «История государства Российского по данным агиографической литературы в исследованиях XIX – начала ХХ вв.» рассмотрена научно-исследовательская работа отечественных историков, выделены основные тематические направления этой работы, определен характер и содержание исторической критики житий, изучена методология исторических исследований на примере отдельных работ.

Проблема исторической достоверности жития – одна из ключевых в критической агиографии. Изучавшие отечественную историю ученые первой половины XIX в., занятые, преимущественно, летописными памятниками мало обращали внимание на жития, воспринимая их как нарративный источник. Ответ на вопрос о том, кто первый «заметил» жития, и стал включать эти тексты в историописание, заключается в области развития российской исторической науки, т. е. у многих авторов, начиная с XVII-XVIII вв. жития фигурировали в плане цитирования как исторический источник (). Таким образом, до появления серьезных исследований второй половины XIX в. жития были знакомы историкам, но далеко не все именитые ученые, работавшие над историей России , относились к этому источнику внимательно. Показательны в этом отношении работы, и др. Так и его монументальный труд «История государства Российского» может послужить иллюстрацией того, как летописный материал заслонял собой материал агиографический. При прочтении работы обращает на себя внимание тот факт, что жития как источники, редко фигурировали в плане цитирования, даже в тех разделах, где велась речь о биографиях исторических персонажей, канонизированных святых. Отдельные фрагменты житий сравнивались с Летописью Нестора, и в случае возникновения противоречий в свидетельствах памятников, предпочтение отдавалось Летописи. Если историческое содержание житий было мало востребовано в «Истории» , то вопрос об их литературной ценности решался автором положительно. То, что редко привлекал в тексте свидетельства житий, вовсе не означало, что с данной категорией древнерусских текстов ученый был мало знаком, о чем свидетельствуют его переписка или историко-литературное творчество.

Более «внимателен» к житиям святых, особенно с позиции коллекционера рукописей, был историк. Хотя агиография не являлась приоритетным направлением его научного поиска, использовал жития в своих исследованиях по истории, также как, ученый воспользовался текстом жития Зосимы Соловецкого для составления своей исторической драмы «Марфа, Посадница Новгородская». Работы в области критической агиографии – это археографические, текстологические и исторические исследования (например, исследование и атрибуция жития святого Феодосия Печерского в контексте вопроса «о Несторе»). Практика привлечения житий в качестве источника, в сочетании с филологической критикой, сказалась на позициях учеников, а затем и целой плеяды историков литературы - , и других. Так например, разбирая Патерики и Прологи, доказывал ошибочность взглядов на осуждение допетровской семейной жизни, а также на характер древнерусской образованности. Это тематическое направление разрабатывалось, как было отмечено еще в рецензиях, такими учеными, как, и.

Жития святых в составе Киево-Печерского Патерика, а также отдельные тексты житий Феодосия Печерского, Антония Римлянина, Авраамия Смоленского были указаны в качестве исторических источников в диссертации, использованы автором для сбора самых разнообразных данных по бытовой истории. В целом, источниковедческой критики житий в исследовании нет, что впрочем, не вводилось автором в круг исследовательских задач. Метод сводился к тому, что из текстов житий и прочих источников, например русских и даже арабских летописей, актовых материалов, ханских ярлыков выделялись отдельные фразы, характеризующие тот или иной вид деятельности . При таком подходе, либо время жизни упоминаемого исторического лица, либо дата составления источника, для ученого являлась тем хронологическим маркером, по которому определяется хозяйственный быт эпохи. В отношении агиографической литературы, ее применения в качестве источника и датировке памятников, опирался на работы своих современников.

Жития были представлены и в научной работе. Вопреки мнению отдельных ученых, полагавших, что агиографическая литература не интересовала ученого, следует отметить, что в «Истории России с древнейших времен» использовано не менее 40 житийных произведений, из них, по крайней мере, 17 - из рукописных собраний, Синодальной библиотеки, Румянцевского музея. зачастую обращался к рукописным сборникам житий даже при наличии опубликованных текстов. Ученый находил в них свидетельства о «частной и домашней жизни русских людей», зодчестве, грамотности, внутренней торговле, миссионерской деятельности церкви, взаимоотношениях ее с государством, монастырском землевладении . Уделяя в своих исследованиях большое внимание славянской колонизации, одним из двигателей которой были монастыри, ученый не мог не обратиться к житийной литературе в поисках ответа на многие конкретные вопросы из истории этого процесса, а именно такая же задача и была поставлена перед его учеником.

Ряд отечественных историков, среди которых, П. Д Шестаков, работали над житиями северной Руси в Казани; ключевой проблемой, стала тема монастырской колонизации. Так например, одна из первых научных работ, дала толчок для систематической разработки житий как исторического источника; тема монастырской колонизации по данным поморской агиографии обозначена в диссертации, деятельность северного монашества рассмотрена в работе. Специальные исследования монастырской колонизации, подкрепляются в XIX вв. общими исследованиями о русских монастырях в церковной историографии (Евгений (Болховитинов), Макарий (Булгаков),), а также сочинениями и компилятивными собраниями сведений о монастырях, которые из-за отсутствия в них исторической критики не изучались нами в разделе научных исследований. Тема монастырской колонизации, ее разработка в трудах отечественных ученых, стала одним из важнейших «водоразделов » русской критической агиографии, поделивших исследователей на тех, кто считал жития хорошим историческим источником, и на тех, кто считал агиографическую литературу мало репрезентативной.

В параграфе 2.3 . «Историческая личность и типология святости по житиям святых в историографии XIX – начала ХХ вв.» представлен анализ трудов историков, чьи работы были посвящены поиску биографических данных в житиях святых, а также работ ученых, в которых была предпринята попытка типологизации житийных образов на основании богословского понятия о чине святости.

В богословской литературе, осмысление типа или чина святости традиционно служило предметом агиологии. В светской историографии и философской литературе тема исторического, психологического и нравственного «содержания» исторической личности святого также стала предметом научного исследования. Однако главное отличие светских и богословских сочинений агиологического характера состояло в том, что богословии делался акцент на историко-церковных аспектах святости, в светских работах выделялись психологические, нравственные и дидактические категории описываемой в житии личности. Кроме того, в работах историков, литературоведов и философов присутствовали элементы научной критики, главным предметом которой стала «каноническая форма» жития, то есть типичные черты внешнего облика, особый «набор» личностных психологических, нравственных качеств и форм поведения героя жития. Среди основных задач светских агиологических сочинений можно выделить: изучение и типология житийных образов, создаваемых агиографией; отделение «типичных» черт текста жития от реальных характеристик исторической личности; выделение исторической роли святых для судьбы общества и государства.

Жития создавались как элемент процесса канонизации, малоизвестные (или не известные вовсе) факты из жизни святого заменялись агиографами «общими местами», типизированными фразами, что придавало этому разделу литературы «каноничную» форму. Таким образом, на сам процесс написания жития, на появление в нем «общих мест» влияло, прежде всего, мировоззрение агиографа. О литературном творчестве духовных писателей, в историографии нашего периода, писали такие ученые как -Перетц, и другие. Особую проблему составлял в науке вопрос о «Несторе – летописце» и «Несторе - агиографе».

Такие историки как, выделили в житиях те типичные средства выражения, к которым прибегал агиограф, заполняя пробелы в своем повествовании: описание благочестивой, часто образованной семьи; особые черты характера, способности к обучению; особый путь к подвигу, монашескому служению. К числу типичных сюжетов жития ученые также относили изображения чудес подвижника, разумного обустройства, разрастающееся за счет учеников монашеской обители, участие инока-подвижника в делах государственных. В работах и на церковно-историческую тематику раскрывались особенности морального облика русского «инока-подвижника» и «инока-гражданина» на примере основателя монастыря - Сергия Радонежского. Эти работы сопровождал особый психологизм, попытка объяснить события истории особенностями русского благочестия. , изучая житие Нила Сорского, выделили другой тип русского подвижника, чье служение стоилось в соответствие с его нравственной позицией и состояло не в исполнении внешних предписаний, а в «работе души», в последовательном освобождении от страстей и помыслов. Историко-сравнительное направление в изучении русской святости развивается в трудах отечественных историков литературоведов, выделивших в житиях мотивы и приемы изображения русских святых, закрепленные в текстах «идеальные образы». видел в подвижнике XIV-XV в. столь же типичное народное явление, каким был некогда эпический богатырь; и сосредоточили внимание на понятии «литературного женского типа», а именно на типологических чертах, с которыми изображались женщины в житиях святых.

Обширный пласт литературы о святых представлен историософскими трудами. Русская религиозная философия XIX – начала ХХ вв. знала множество примеров «духовных исканий», источником которых становились русские святые. Тема «Святая Русь» в философии XIX века неоднократно выступала предметом научных исследований, поэтому мы остановились на сочинениях таких русских философов как и, чьи работы связывало трепетное отношение к символам русской святости – Сергию Радонежскому и Серафиму Саровскому, а также на классических трудах по истории русской святости, сохраняющих свою значимость до настоящего дня.

Важным направлением в светской агиологии и агиографии XIX – начала ХХ века было изучение темы «исторической личности». К числу наиболее «популярных» биографий, которые реконструировались по данным фактов жития, относились, прежде всего, княжеские; биографии наиболее известных лиц духовного звания: просветителей, митрополитов; в меньшей степени биографии «святых жен». Пред историками, при изучении исторических личностей стояла сложная задача по разделению подлинных фактов, исторических легенд, политической позиции агиографа и традиции житийного канона. В диссертационном исследовании мы рассмотрели некоторые работы по истории государства Российского, отельные темы которых были посвященные личности князя Александра Невского по трудам, ; монографии, посвященные великому князю, ; «творчески переработанные» жития в рамках биографического жанра. Эти, и многие другие работы, посвященные русским князьям, можно условно разделить на два типа: одни, стремились к реалистичному портрету, свободному от средневекового пиетета, намеренно избегая агиографического материала, другие напротив, следовали основным принципам работы агиографа, стремились дать моральную оценку личности князя. И в тех, и других работах поднимался вопрос о факторах, вызывающих появление черт в человеческом характере, отмечались заслуги князя перед государством.

Отечественные ученые обратили внимание и на такой тип святости как «просветители». За период с середины XIX века, до современности появились сотни книг и тысячи статей о Кирилле и Мефодии. Практически все рассмотренные нами историки литературы, такие как, обращались к разбору агиографической литературы о Кирилле и Мефодии. и нашли и опубликовали один из самых важных источников данных о Кирилле и Мефодии – Паннонские жития, снабдив их основательными исследованиями. В последующие десятилетия велась работа по уточнению места и времени появления житий, их истории и взаимного влияния (И. Добровский,).

В заключение параграфа изучены отдельные работы, посвященные личности святителя, митрополита Ростовского Димитрия (Туптало), биографиям «святочтимых жен» и сочинениям обобщающего характера. Жизни и трудам святителя Димитрия был посвящен ряд научных исторических и историко-богословских трудов Виссариона (), и других. Его биография связывается с такими свершениями как: составление сокращенной редакции Четьих Миней; борьба с раскольниками; проповедническая и хозяйственная деятельность в рамках епархии, а также организация церковно-приходского образования. Отдельные труды, посвященные личности святителя можно назвать полноценными научными биографиями, не утратившими своего значения до сегодняшнего дня. Таким образом, характеристики святых в рамках биографического жанра во многом зависели от тех исторических источников, по которым эта личность изучалась. Жанр исторической биографии на примере рассмотренных работ XIX – начала ХХ века менялся: литературные патетические характеристики сменялись объективными портретами, ученые стремлением объективно выделить факторы, «повлиявшие» на «историческую личность», на процесс канонизации, оценить психологические качества; в эмигрантских работах начала ХХ века проявился историософский подход к биографии святого.

Параграф 2.4. «Жития святых как источник по истории древнерусской школы и просвещения» посвящен изучению работ отечественных ученых, в которых разрабатывались как общеисторические схемы истории русского просвещения, так и отдельные вопросы истории образования на материалах агиографической литературы.

История русского просвещения была представлена в научных исследованиях, митрополита Макария (Булгакова), . Эти работы предлагали различные схемы развития школьного просвещения на Руси с древнейших времен до современности, и с разной долей полноты опирались в решении данного вопроса на жития святых. В науке XIX столетия обозначилось несколько точек зрения относительно этой проблемы, ключевыми, вокруг которых разгорелись споры, были вопросы о наличии школьного образования в домонгольский период, характер просвещения, влиянии античных образцов на допетровскую педагогику и, наконец, степень влияния западных схоластических традиций на образование после реформ Петра I. Чем более ранний период попадал в поле зрения исследователей, тем более напряженными были научные споры. Главная причина разногласий между учеными возникала из-за недостатка исторических свидетельств. Редкие попытки изучить жития как источник по истории русской школы (и) еще раз подтверждали позицию скептиков (и) в отношении репрезентативности агиобиографий.

В третьей главе «Жития святых в российском богословии XIX - начала ХХ вв.» исследованы традиции отечественного богословия в деле изучения агиографической литературы, особенности религиозного подхода к житиям, воплощенного в практике исторических и агиологических работ.

В параграфе 3.1. «Историко-церковные издания житий святых и их роль в популяризации агиографической литературы» освещены особенности историко-церковных «переложений» и публикаций житий святых XIX – начале ХХ вв. Со второй половины XVIII века в типографиях богословских центров начинают издаваться многотомные собрания русской агиологии, которые закладывают основание для появления историко-критических работ в этой области в богословских науках XIX века, а также способствуют популяризации житийной литературы. Возможность объемных публикаций житий святых стала следствием расширения издательского дела. Постепенно инициатива книжного дела и периодической печати все более переходила в руки ученых академий и семинарий, типографий монастырей и их подворий в больших городах, общественных организаций, кооперативных и частных издательств. С конца XVIII в. издаются многотомные собрания житий в виде «Словарей» и «Сборников Жизнеописаний» , «Жития святых…» в 12 томах, Филарета (Гумилевского), ; Месяцесловов, архиепископа Димитрия (Самбикина); книг церковной печати, посвященных региональной тематике. Каждое издание - это многотомный сборник житий святых, главным назначением которого было назидательное чтение, написанное религиозно-сентиментальным стилем. , и многие другие писатели, положили начало новой разновидности литературы, придав ей некоторые свойства художественного повествования, «беллетризация» житий сделала их более доступными и привлекательными для широкого читателя.

Особая роль в создании переложений житий принадлежит лицам духовного звания. Своими работами известны священники, А. Покровский и другие. Большинство кратких переложений составлялись по руководству Четьих Миней Димитрия Ростовского, с использованием современных изданий Прологов, Патериков, Месяцесловов. Многие жития для народного чтения печатались в частых типографиях, что во многом связано с наличием строгой духовной цензуры, в том числе в отношении агиографической литературы (§ 46 Духовно-цензурного Устава). Небольшие книжки житий писали монахи, приходские священники и преподаватели духовных школ. Так называемые лубочные или просто мини-издания житий печатались в небольшом формате, на недорогой бумаге, имели, как правило, мягкую обложку на которой изображался святой. Описание жизни святого в таких изданиях чрезвычайно кратко. И многотомные Сборники, и лубочная литература, все это способствовало расширению читательского интереса к агиографии.

В параграфе 3.2. «Зарождение и развитие критической агиографии в исследованиях по истории Русской Православной Церкви» рассмотрены основные исследования в области истории Церкви, в которых жития святых использовались как исторические источники.

Церковно-историческая наука XIX века несколько отставала в области критической агиографии от науки светской. Причин тому было несколько. Это и консерватизм в вопросах научного познания и сложность исторической критики житий в силу особого подхода (с позиции культа, веры). Необходимый фундамент для изысканий в области церковной агиографии был заложен в церковно-исторической науке XVIII-XIX вв. в трудах Платона (Левшина), Архиепископа Филарета (Гумилевского) и митрополита Макария (Булгакова), Евгения (Болховитинова) и Филарета (Дроздова). В трудах по «Истории Русской церкви» жития святых были обозначены в категории исторических источников, хотя не всегда их включение в работу сопровождалось исторической критикой. Также как и в исторических исследованиях, жития чаще всего дополняли другие категории исторических источников, например, монастырские летописи.

Серьезные критические замечания относительно достоверности предлагаемых житиями исторических фактов высказал архиепископ Филарет (Гумилевский). Обращаясь к творчеству агиографов и их произведениям, Филарет (Гумилевский) рассматривал последние как исторический источник, следовательно, обладавший, по его мнению, многими качествами такового, в том числе и недостоверностью. Еще более основательно изучаются жития в работах митрополита Макария (Булгакова). Ученый-богослов работал над такими вопросами, как роль агиографа в создании жития, сравнительное исследование редакций текстов, времени их возникновения, атрибуция отдельных памятников. Макарий (Булгаков) предложил классификацию житий с обозначением критерия классификации, лежащего в плоскости литературной формы источника, отражающейся на полноте передачи фактов исторической действительности и зависящей от времени составления жития. Отчетливое понимание фактов, содержания и литературной ценности житий святых мы находим в работах профессоров Московской Духовной Академии и, в работах которых представлена научная критика в сочетании с историко-церковным подходом к агиологической ценности жития. Во второй половине XIX века вышло в свет несколько работ, которые дали новый импульс, примерно той же степени важности, что и проблема монастырской колонизации, . Полемика была сосредоточена в области истории канонизации русских святых и нашла свое отражение в рассмотренных нами исследованиях и.

В параграфе 3.3. «Жития святых в богословских науках XIX – начала ХХ вв.» содержится анализ ряда трудов по основным богословским дисциплинам, в которых раскрывается понятие агиологии, присутствуют элементы научной критики житий святых.

Изучение «святости» в XIX - начале XX вв. было связано изначально с теми богословскими дисциплинами, которые изучали святоотеческое наследие, рассматривали святость как углубление в нравственное самосовершенствование и явление нравственного опыта в делах служения. Рассматривать историографию данного вопроса применительно к периоду XIX века достаточно сложно, так как агиология не приобрела еще статуса самостоятельной богословской науки и учебной дисциплины . Сочинения, посвященные богословским и церковно-историческим аспектам святости, развивали проблемы агиологии в рамках отдельных теософских дисциплин, таких как патристика, гомилетика и аскетика . Особое значение в изучении наследия Святых Отцов и учителей Церкви раннего патристического периода принадлежало «молодой» богословской науке – патристике, (Гумилевского), митрополита Филарета (Дроздова), профессора Московской Духовной Васильева. Анализируя дореволюционные работы по Патрологии (преимущественно учебные пособия , конспекты и статьи), мы выделили, что место агиографии и агиологии в них имеет свою очерченную позицию, намеченную в «программных» трудах Филарета и профессора. Во-первых, в них в краткой форме излагалось содержание творений Святых Отцов Церкви, иногда авторы ограничивались и простым перечислением с выделением исторических этапов (исследования доводились преимущественно до VIII века, ограничивая хронологические рамки Патристики). Во-вторых, отдельной «рубрикой» подробно рассматривались «Учения» Святых Отцов. Богословие святого здесь преобладает над материалом житийным, который предполагается известным читателю. В курсе лекций по патрологии биографические сведения о Святых Отцах даются минимальные, а место агиографии ограничено. Биографические данные служат здесь только для того, чтобы изучающий их понял, когда и по каким поводам были написаны те или иные Творения. В монографиях жития рассматриваются более обстоятельно.

В богословии XIX в. служение пастыря было положено в основание пасторологии (пастырское богословие) как самостоятельной дисциплины. Среди первых русских пасторалистов - архимандрит Антоний (Амфитеатров), митрополит Макарий (Булгаков), иеромонаха Иннокентий (Пустынский), Филарет (Дроздов) и Антоний (Храповицкий). В отдельных сочинениях о предмете пастырского богословия, смысл служения священника раскрывается на основании Творений Святых отцов и агиографической литературы (И. Заварин, Тихон (Ципляковский)). Роль агиографии в этих работах дидактическая. Из житий приводятся различные примеры пастырского служения, раскрывается содержание основных категорий агиологии, например «христоподражание», «обожение».

Несмотря на обилие как светских, так и богословских сочинений о святых и святости, публикации текстов, агиология как область научного знания и самостоятельная дисциплина не получила своего должного развития, вплоть до начала ХХ века, несмотря на попытки введения систематического преподавания агиологии как самостоятельной дисциплины (отца Павла Флоренского). В начале XX века жития начали исследоваться как источники по агиологии в работах епископа Варнавы (), свящ. Сергия (Мансурова). Однако большинство исследований, как было отмечено, выполнялось в эмигрантских Центрах, а их публикация и ознакомление с ними русских ученых состоялась лишь в х гг.

Параграф 3.4. «Проблема святых и святости в отечественной богословской мысли второй половины XIX - начала XX вв.» раскрывает на примерах отдельных работ содержание агиологии как области знаний об историко-церковных основах религиозного «феномена святости».

Предваряя изучение проблем агиологии в богословских работах второй половины XIX – начала ХХ мы обратились к обозначению понятия «святость». Изучение святости – это сложная, многоплановая и междисциплинарная проблема. Во-первых, сам феномен святости имеет конкретное историческое содержание, он бытовал не только как идея, но и ассоциировался с конкретным носителем – в нашем случае, с русскими святыми. Во-вторых, важной проблемой является логико-понятийное осмысление сущности святости, как религиозной категории, как феномена, как состояние человеческих переживаний. В-третьих, сложность представляет определение «объема» и содержания понятия «святость» и иных терминов, связанных с данным явлением. В отличие от агиографии, рассматривающей жития как памятники религиозной и литературной истории той эпохи, когда создавалось житие, агиология сосредоточивает своё внимание на самом святом типе святости и восприятии этого типа в различные эпохи. Значение некоторых терминов и понятий, в частности трактовок слова «святость», было рассмотрено нами по словарю и публикации в Богословском Вестнике автора под литерным псевдонимом «Т». Общность позиции авторов заключалась в определении смыслового содержания феномена святости в его отношении к христианскому богословию. Лексикографическое значение слов «святой», «святость» по «Материалам к Словарю» представлено в восьми вариантах: 1) святой - всесовершенный, исполненный святости; 2) обладающий святостью, чистый, непорочный, праведный; 3) в значении существительного – святой, праведник, чистый, непорочный; 4) священный (о предметах, относящихся к религии и богослужению, о святых – святое место, святой потир, святая гора, святая земля); 5) посвященный в духовный сан или принявший монашество (святой владыка , святой епископ, святой монах); 6) ведущий к святости, освящающий (святое крещение, святой путь); 7) освященный (святой хлеб, святые дары); 8) относящийся к учению православной церкви (святая церковь, святой собор). Эти лексические значения были выделены в результате анализа ряда терминов и понятий, закрепленных в Священном Писании и Творениях Святых Отцов.

В статье «Новозаветное понятие праведности и святости по сравнению с классическим, раввинским, филоновским и ветхозаветным» значение слова «святость» раскрывается через динамику его исторического содержания. Новозаветное понятие «святости» характеризуется следующими «чертами»: 1) лишенные первоначальной праведности после грехопадения, люди обретают возможность приблизиться к нравственным идеалам после искупительной жертвы Христа; 2) человек достигает «святости» только через божественное откровение, «освящение»; 3) святость понимается в смысле безграничного нравственного совершенства и абсолютной непричастности ко греху; 4)святость усвояется и теми лицами, которые избираются Богом в качестве орудия для совершения спасения человека и приближения его к Богу; 5) праведность и святость, близкие по существу в христианстве понятия: первое характеризует внутренне обновленного без греха человека, второе, более характеризует близость человека к Богу; 6) важным является также личная активность человека, подвиг и жертвенность, направленная на достижение нравственного идеала через служение Богу и людям. Это определение содержания святости можем встретить в работах, посвященных проблемам агиологии, в том числе и современных.

Кроме исторического содержания терминов, имеющих отношение к агиологии, предметом исторического изучения стали также исторически сложившиеся типы (чины) святости. Их изучение основывалось на житиях святых как на исторических примерах особенной жизни человека, его пути, движения к «святости», признания этой жизни «образцом» для подражания (в форме канонизации), а также раскрывался смысл общественного служения русских подвижников. Так содержание «спора» относительно характера служения пастыря или монаха на исторических примерах было отражено в общественно-религиозной дискуссии, участниками которой были такие авторы, как, архимандрит Никон, Евдоким ().

В историко-церковных сочинениях второй половины XIX – начала ХХ вв. нашли свое отражение проблемы таких типов (чинов) русской святости, как «юродство» (Иоанн Ковалевский, Алексей Кузнецов) и «старчество» (, Трифон (Туркестанов), протоиерей и другие). Мы так же кратко отметили отдельную группу агиологических сочинений, которую составляли богословские работы, посвященные изучению содержания таких понятий, как «обожение», «святое место», «святые мощи», «святой потир», «святая гора», «святые дары», «святое тело». Как правило, писатели-богословы были проводниками канонических идей, извлекая из творений Святых отцов, Священного Писания и житий трактовки этих понятий (и другие).

Заключение. В заключительной части диссертации подводятся итоги работы, намечаются дальнейшие перспективы разработки темы. Выделены основные направления, в рамках которых развивалось в период XIX – начала ХХ вв. знание о житиях святых и феномене «святость». Историко-литературное направление в отечественной науке открыло специфику литературного жанра агиобиографии, заложило основание научной филологической и исторической критики. Историки литературы рассматривали русские жития в качестве исторических легенд, обладающих как исторической составляющей, так и сюжетными типологическими чертами и заимствованиями из более ранних литератур. Изученные нами авторы искали посредством историко-сравнительного метода сюжетные сходства между русскими житиями и греческой, южнославянской, латинской, западноевропейской литературами различных жанров: апокрифов , повестей, сказок, романов и житий. Пользуясь приемами исторической критики, ученые выделяли механизмы заимствований, пути передачи, ретрансляции сюжетов в житии. По данному вопросу не сформировалось единой позиции. Исключение составила идея о существовании типологических заимствований из греческих житий, в том числе через южнославянскую литературу. Важнейшими элементами историко-литературных реконструкций явились изучение внутренних взаимосвязей между редакциями, анализ истории текстов, времени их зарождения и литературные заимствования.

Направление историческое, представленное работами известных русских историков, задало вектор критики житий святых на предмет их исторической аутентичности. В рамках критической агиографии XIX - начала ХХ вв., жития святых исследуются для сбора исторических, историко-бытовых и историко-культурных данных, на историческом материале разрабатываются различные темы: 1) история русского государства (в сравнении с летописанием); 2) история монастырской колонизации; 3) история народного быта; 4) историческая биография; 5) история русского образования и просвещения. В период х гг., особенно после выхода в свет работы критическая агиография приобрела новый импульс для дальнейшего развития, произошло разделение мнений ученых об исторической репрезентативности жития. Важнейшим достижением стала выработка методологии научной критики и введение житий в практику исторических исследований. В исторических исследованиях не осталась без внимания и нравственная сторона жития, дидактические особенности агиографической литературы.

В рамках церковно-исторического направления, в таких богословских дисциплинах как церковная история, патристика, аскетика, пасторология, гомилетика происходило переосмысление житий святых с учетом достижений научной критики. Была предпринята попытка формирования основ самостоятельной научной дисциплины – агиологии. Становление критической агиографии в богословии проходило достаточно долго и трудно, и не было приведено к общему знаменателю. Влияние на развитие критико-богословского видения жития оказал общий фон организации церковно-исторической науки. Период начального становления связан с появлением трудов по Истории Русской Церкви, далеко не во всем совершенных и уделявших мало внимания специфики жития, как исторического источника. Общие основания методологии были унаследованы от предшественников XVIII в. и западных церковных историков. Основной пик собирания отечественной «Церковной истории», наметившийся еще в 1820-х годах, пришелся на е гг. Это было время интенсивного сбора оригинального исторического материала, в основном отечественного, и его начальной научной обработки, с одновременно сопровождавшимся методологическим поиском. Подтверждением служит тот факт, что в богословии XIX в. можно выделить периоды, когда консервативная реакция отодвигала на второй план историко-критические исследования, выдвигая вперед источники нравственно-назидательного характера, к коим всегда относили жития. В этот период появляются не только археографические публикации, но полноценные исследования, посвященные житиям и святости на почве, подготовленной родоначальниками церковно-исторической науки. Именно эти исследования продолжили светскую линию критической агиографии. К числу несомненных заслуг церковно-исторической науки следует отнести популяризацию агиографического знания, разработку таких тем как роль агиографа в составлении жития и традиции канонизации святых на Руси.

Тема историографии житий святых и святости далеко не во всем исчерпана и имеет перспективы дальнейшего изучения. Так в процессе работы над диссертационным исследованием нами были обозначены и изучены со стороны библиографической многие другие работы, за счет которых можно расширить содержание нашей работы. Заделом нового перспективного исследования в области оценки агиографии и агиологии могут послужить идеи о периодизации развития интеллектуального знания, приведенные во введении к данной работе. Комплексное исследование может быть построено на сравнении дореволюционного, советского и постсоветского этапов, а так же на сравнении уровня отечественной и зарубежной историографии и источниковедения житий святых.

1. Харитонова (Гжибовская) общественного служения русского монашества по данным агиографии: к вопросу об одной научной полемике второй половины XIX – начала ХХ вв. (историографический аспект) // «Диалог со временем. Альманах интеллектуальной истории РАН» Институт Всеобщей истории. Центр интеллектуальной истории. - Вып. 24. – сентябрь 2008 . – С.396-407. – 0,85 п. л.

2. Харитонова, (Гжибовская) О. В. По следам житийных произведений: исторические представления в агиографическом труде Димитрия Ростовского // История и историки в контексте времени: Сборник научных трудов / Отв. редактор. - Краснодар-Сочи: КубГУ 2004. - Вып.3. – С.175-191. – 1,3 п. л.

3. Харитонова, (Гжибовская) время» и история в русской агиобиографии XVII в. // Гуманитарные науки: исследования и методика преподавания в высшей школе ». Материалы III Всероссийской научно-методической конференции СГУТиКД. – Сочи: РИО СГУТиКД, 2005. – С.166-169. – 0,25 п. л.

4. Харитонова, (Гжибовская) агиография Василия Осиповича Ключевского в контексте историографии XIX века // Гуманитарные науки: исследования и методика преподавания в высшей школе. Материалы V Всероссийской научно-методической конф. СГУТиКД, СПИ. – Сочи: РИО

СГУТиКД, 2007. - С.189-192. – 0,25 п. л.

5. Харитонова (Гжибовская) святых и традиции русского просвещения в науке XIX – начала ХХ вв. // Вестник Сочинского государственного университета туризма и курортного делаВып. – С. 168-176. – 0,75 п. л.

6. Гжибовская житий для характеристики исторической личности в историографии XIX – начала ХХ вв. // Вестник Сочинского государственного университета туризма и курортного делаВып.1(7). С. 171-178. – 0,5 п. л.

Белов жития как источник по истории древнего поморского мореплавания // Труды Отдела древнерусской литературы / Институт русской литературы. – М.-Л., 1958. – Т. XIV. – С.234.

Рожнова от древности до наших дней. – М. : Сов., 1987. – 302, с.; Хорошев, история русской канонизации XI-XVI вв. – М. : Изд. МГУ, 1986. – 206 с.; Паозерский святители перед судом истории. – М. : Пг. : Гос. изд., 1923. – 156 с.; Горев Лавра и Сергий Радонежский. Опыт историко-критического исследования. – М. : Нарком юст., 1920. – 51 с.; Белов без нимбов. – М. : Сов. Россия, 1983. – 213 с.; Гордиенко святые: кто они? - Киев: Политиздат, 1983. – 292 с. и другие.

Адрианова-Перетц В. П. Сюжетное повествование в житийных памятниках XI-XIII вв. // Истоки русской беллетристики . - Л. : Наука 1970. - С. 96-107; Лихачев Руси времен Андрея Рублева и Епифания Премудрого. – М. : Изд. АН СССР, 1961. – 120 с.; Творогов Древней Руси. – М. : Просвещение, 1с.; Топоров и святые в русской духовной культуре: в 2-х т. – М. : «Гнозис». – 2 т. и другие.

Люди науки. – М. : Просвещение, 1984. – 112 с.; А. Н.Пыпин как исследователь течений русской общественной мысли. - Брянск: Грани, 19с. и другие.

Баландин школа в русской фольклористике . – М. : Наука, 1988. – 224 с.; Фрейденберг сюжета и жанра. – М: Изд-во «Лабиринт», 19с.

Бахтина поэтики старообрядческой литературы: Агиографические тексты: дис. доктора филолог. наук: 10.01.01. – Томск, 2000. – 422 с.; Никифорова анализ разновременных списков жития Александра Невского (ХIV-ХVII вв.): дис. канд. филолог. наук: 10.02.01. - Ижевск, 1995. – 207 с.; Рогожникова житийных текстов конца XV - середины XVI вв.: на материале «Макарьевского цикла»: дис. доктора филолог. наук: 10.02.01. – СПб., 2003. – 347 с и другие.

Нечкина Осипович Ключевский. История жизни и творчества. – М. : Наука, 1974. – 638 с.; : человека, историк, публицист. – М. : Институт рос. истории, 1999. – 292, с.; Полунов и труды академика. - М. : Изд-во Крутицкого Патриаршего подворья, 1998. – 254 с.; Мельков путь и научное наследие протоиерея. - М. : Пашков дом, 2006. – 318 с. и другие.

Чистович Санкт-Петербургской духовной академии. – СПб. : тип. Трея, 1857. – , 458 с.; История Казанской духовной академии за первый (дореформенный) период ее существования. - Казань: тип. Имп. ун-та, . - [Вып. 1-3]; Голубев Академия в конце XVII и начале XVIII вв. - Киев.: тип. , 1901. – , 101 с.;Флоровский русского богословия. – Киев: Ассоциация. «Путь к истине», 1991. – 599, . Иннокентий (Павлов) Санкт-Петербургская Духовная Академия как церковно-историческая школа // Богословские труды. – М.: Издательство Московской Патриархии, 1986. - С. 199-210 и другие.

Макарий (Веретенников) Святая Русь. Агиография. История. Иерархия. – М. : Индрик, 2005 г. – 368 с; Ювеналий, митр. Канонизация святых в русской Православной Церкви. – М. : Гос. Кремлевский Дворец, 2004. – 16 с.

О Житиях святых как историческом источнике // Сборник статей История мысли: историография. – М.: Вузовская книга, 2002, - С. 93-117; Соловьев Бориса и Глеба в Древней Руси: очерки историографии / . – М. : Компания Спутник+, 2с.

Артамонов власть и русская агиография ХI-ХII вв. : автореф. дис. …к. ист. н.: 07.00.02. - М., 20с.; Воскобойник общественного сознания Смутного времени в агиографии: дис. канд. ист. наук: 07.00.02. – М., 1993 – 211 с.; Мельник почитания ростовских святых в XII-XVII вв.: дис. ... канд. ист. наук: 07.00.02. - Ярославль, 20с. и другие.

ОР РГБ – Ф. 304. I. №№ 000, 692, 694, 698, 699, 701, 703; Ф. 304. II. №№ 31, 39, 71, 84, 195, 198, 240, 328.

Прим. Термин, введенный в науку западноевропейским исследователем И. Делаэ: Delehaye, Hippolyte S. J., The legends of the saints / Translated by mrs. V. M. Crawford. – Longmans green and Co, 1907. – 241 p.

Минея Четья Димитрия Ростовского: в 12 т. - М. : Синодальная тип., 1897. – 12 т.

Шевырев русской словесности, преимущественно древней: Ч. 1-4. – М. : Унив. тип., .; Шевырев, русской словесности в XIII в. – СПб. : тип. Акад. наук, 1854. – 59 с. и другие.

Буслаев очерки русской народной словесности и искусства: в 2-х т. - СПб. : тип. , 1861. – 2 т.; Буслаев женские характеры Древней Руси // Русский вестник. – 1858. - Т. XVII. Кн.1. - С.417-440 и другие.

Пыпин русской литературы / [Соч.] : в 2 т. – СПб. : тип. , 19т.

Веселовский, поэтических родов в их историческом развитии. Курс, читанный проф. , . Ч. 1. – СПб.: Литография Гробовой, 1881. – 334 с.; Веселовский, в области русских духовных стихов. Вып. 1-6. - СПб. : тип. Императорской Академии наук, – 6 вып. и другие.

Некрасов национальной литературы в Северной Руси. Ч. I. – Одесса: тип. Францова, 1870. – , 173, 44, с.

Яковлев -киевские религиозные сказания. – Варшава: тип. варшавского уч. округа, 1875 г. – 160 с.

Шляпкин по церковно-славянскому языку гг. – СПб. : Литография, 1890 . – , 206 с. и другие.

Шахматов -Печерский патерик и Печерская летопись. – СПб. : тип. Имп. Акад. наук, 18с.; Шахматов Антония и Печерская летопись // Журнал министерства Просвещения. – 1898 – Март. - С.105-149.

Абрамович о Киево-Печерском Патерике как историко-литературном памятнике. – СПб. : ИОРЯС. . – , с.; Абрамович, южнорусского домонгольского быта по данным житийной литературы // Известия XII Археологического съезда в Харькове. – 1902. - № 7. - С.96-97.

Кадлубовский по истории древнерусской литературы житий святых. - Варшава: тип. Варшавского учебного округа, 1902. – 389 с.

Адрианова [Перетц] Алексея человека божья в древней русской литературе и народной словесности. – Пг. : тип. Я. Башмакова 1917. – VII, 518 с.; Адрианова- Из истории русской агиографии XVI века. – Пб. : Госиздат. 1922, С. 146-154; Перетц В. Н. К истории славяно-русского Пролога / Записки Неофилологического общества, вып. 8. - Отдельный оттиск: Пгр. : Типолитография, 1914. – 17 с. и другие.

Горский славянских рукописей Московской синодальной библиотеки: Отд. 1-3 / [Александр Горский, Капитон Невоструев]. – М. : Синод. тип., 1855 – 1917.

Великие Минеи Четьи, собранные Всероссийским митрополитом Макарием: Императорская Археографическая комиссия, . - СПб. : тип. Академии наук; М. : Синод. тип, .

Тураев в области агиологических источников Истории Эфиопии. - СПб. : тип. М. Стасюлевича, 1902. – , 453 с.; Рукописные книги собрания. Каталог. – Вып. 1 – 3, 1988, 1992, 2004 гг.; Бычков славянских и русских рукописных сборников Императорской Публичной библиотеки. Вып. 1-2. - СПб. : тип. Академии наук, . Вып.с.; Ключевский преподобного Филиппа Ирапского, составленное иноком Германом. - СПб. : тип. Балашова, 1879. - XLIV, 77 с. Барсуков, русской агиографии. - СПб. : тип. , 1882. – XII с., 616 стб и другие.

Письма../ Издано по поручению Отделения русского языка и словесности Имп. Академии наук. - СПб.: в тип. Имп. Акад. наук, 1866. – С. ; Карамзин Посадница, или покорение Новгорода // Карамзин сочинения: в 2 т. - М.; Л. : Художественная литература, 1964. – Т.2. – С.680-728; Карамзин, о Марфе-посаднице, взятое из жития св. Зосимы // Карамзин сочинения: в 2 т. – М.; Л. : Художественная литература, 1964. – Т. 2. - С. 227-231.

Об использовании житийного источника // / Русская литература XIX века и христианство. – М. : Издательство Московского университета, 1997 – С. 253-254.

Буслаев сочинения под заглавием: «Домашний быт русских царей в XVI и XVII столетиях» // Тридцать второе присуждение учрежденных наград. - СПб. : тип. Акад. наук, 1863. - С. 49-65 и др.

Абрамович южнорусского домонгольского быта по данным житийной литературы // Известия XII Археологического съезда в Харькове. – 1902. - № 7. - С.96-97. Забелин быт русского народа в XVI-XVII ст. : в 2 т. - М. : тип. Грачева, . и другие.

Аристов Древней Руси / Сочинение Н. Аристова. - СПб. : тип. Королева, 1866. – 334 с.

Соловьев России с древнейших времен: в 15 т. - М. : Мысль, 1959–1966.

Щапов пустыни и пустынножители на северо-востоке России // Православный собеседникЧ. 3. - С. 196-221; Шестаков, Стефан, первосвятитель Пермский. – Казань: Известия и Уч. зап. Казанского университета 1868. - , 92 с. и другие.

Ключевский жития святых как исторический источник. - М. : Солдатенков, тип. Грачова, 18с.; Яхонтов, святых северно-русских подвижников Поморского края как исторический источник. - Казань, 1881. – 377 с.; Коноплев Н. [А.] Святые Вологодского края. – М. : Университетская тип., 1895. – 131 с.

Адрианова- К литературной деятельности Василия - Варлаама, агиографа XVI в. // Отчет о деятельности Ист.- филолог. общества при Самарском университете за уч. год. - С. 30-31.; Ключевский писатели русских житий в XV в. // Православное обозрение. – 1870. Т. II, август. - С. 178-210; сентябрь, С. 228-353; октябрь, С.478-503; Некрасов литератор. – М. : тип. Грачева и К., 1867. – 12 с.; Погодин Мних, русский писатель XI в. и его сочинения // Известия ОРЯиС Имп. Акад. наук. Т. I, Вып.

К вопросу об источниках Несторова жития преп. Феодосия Печерского. - СПб. : тип. Имп. Акад. наук, 1897. – 4 с.; К вопросу о характере и объеме литературной деятельности преп. Нестора. - Пг. : тип. Академии наук, 1915. – , 95 с.; Тимковский Р. Ф Краткое исследование о Патерике преподобного Нестора, летописца российского // Записки и труды Общества истории и древностей российских. – 1815. - Ч. 1. - С. 53-74 и др.

Ключевский история: в 5 т. - М., 2001. Т. 4. – С. 526-527; Хрущев И. [П.] Исследование о сочинениях Иосифа Санина, преп. игумена Волоцкого. – СПб. : тип. Академии наук, 1868. XLVI. - С.2-12 и другие.

Ключевский люди древней Руси // Богословский вестник. - Сергиев Посад, 1892. - Т.3. - № 11 – С. 190-204.; Лилеев -государственное служение Русской Земле преподобного Сергия и основанной им обители. – Киев: тип. -Новицкаго, 18с.

Прим. О Ниле Сорском в работах: Шевырев русской словесности - 2-е изд.. Ч. 1-4.: в 3 т. – М. : тип. Бахметева. [СПб. : тип. Акад. наук], 1859 – 1887. - Ч. IV М. 1860. - С.177-196; Хрущев И. [П.] Исследование о сочинениях Иосифа Санина, преп. игумена Волоцкого. – СПб. : тип. Академии наук, 1868. XLVIс. и другие.

Хрущев И. [П.] Исследование о сочинениях Иосифа Санина, преп. игумена Волоцкого. – СПб. : тип. Академии наук, 1868. XLVI. - С. 2-4.

Некрасов литературный тип Древней Руси. – Воронеж: тип. В. Гольдштейна, 1864. – 34 с.; Буслаев женские характеры Древней Руси // Русский вестник. – 1858, - Т. 27. - Кн. 1. – С. 417 – 440.

Зайцев Сергий Радонежский: Рассказы. Повесть / - М. : Современник, 19с.;

Ильин Серафим Саровский. – М.: Лепта-Пресс, 2003. – 192 с.,.

Федотов, Древней Руси - М. : Издательство «АСТ», 2003. – 700 с с. и другие.

Карамзин государства Российского: в XII т. – М.: Московский рабочий, Слог. 1993 г. – 1994 – Т. III-IV. – С. 192-206; Соловьев России с древнейших времен // Сочинения: в 18 кн. – М. : Голос, 1993. - Кн. 1, Т. 1. - С. 11; Кн. 2., Т. 3. - С. 173, 182, 215, 371; Ключевский Жития святых как исторический источник. - М. : Издательство Солдатенкова, тип. Грачева, 1871. - С. 65-71, 238-242, 251-258, 312-313; Бугославский, С. А. К вопросу о первоначальном тексте жития великого князя Александра Невского. – Пг. : тип. Имп. Академии наук, 1914. – 32 с.; Костомаров Александр Ярославич Невский // Костомаров история в жизнеописаниях ее главнейших деятелей: в 3 т. - КнС.124-137 и другие.

Хитров М. [И.] Святой благоверный великий князь Александр Ярославич Невский. Подробное жизнеописание с рисунками, планами и картами. – М.: тип. и Ко, 1893 г. – 288 с.

Клепинин князь Александр Невский: 2-е изд. - М. : Стрижев, 19с.

Горский св. Кирилла и Мефодия // Кирилло-мефодиевский сборник в память о совершившемся 1000-летии славянской письменности и христианства в России / Изд. . - СПб. : Синодальная тип., 1865. – С.5-42.; Воронов и Мефодий: Главнейшие источники для истории св. Кирилла и Мефодия. – Киев, 1877. С. 9–25.

Добровский И. Кирилл и Мефодий, словенские. – М. : тип. Селивановского, 1825. - VII, 150, 2 с.; Бодянский и Мефодий. Собрание памятников, о деятельности святых первоучителей и просветителей славянских племен относящихся. I-II // Чтения в ОИДР при Московском университете. – 1863. – Кн. II. - Отд. III. - С. I-IV, 1-224; 1864. - Кн. II.- С. 225-398; 1865. - Кн. I. – С. 1-96; Кн. II, С. 1-64; 1866. - Кн. II. – С. 64-152 и другие.

Виссарион () Святой Димитрий, митрополит Ростовский. – М. : тип. В. Готье, 1849. - , II, 205 с.: Титов святого Димитрия, митрополита Ростовского. - Ростов Ярославский: , 1902. – 32 с.; Попов Димитрий Ростовский и его труды. – СПб., 1910. - , 350 с.; Шляпкин, Димитрий Ростовский и его время. - СПб. : тип. А. Траншель, 1891. – 460 с. и другие.

Соковкин исторического словаря о всех в истинной православной греко-российской вере святою непорочною жизнью прославившихся святых мужах. - М. : тип. И. Лопухина, 1784. - XXVI, 251 с.; Словарь исторический о святых, прославленных в российской церкви, и о некоторых подвижниках благочестия местно чтимых. – СПб. : тип. II Отд. собственной Е. И.В. канцелярии,1836. – VIII, 363 с.; Жития святых Российской Церкви, также иверских и славянских и местно чтимых подвижников благочестия: в 12 т. - М. : АСТ: Транзит книга, 2005. – 829 с.; Филарет (Гумилевский) Жития святых, чтимых православной церковью... – СПб. : тип. , 18т. и другие.

Месяцеслов православно-кафолической восточной церкви. – СПб. : тип. Глазунова и К., 1856 - VIII, 380 с.; Месяцеслов святых, всей русской церковью или местно чтимых и указатель праздности в честь икон божией матери и св. угодников божиих в нашем отечестве: Вып. -4. – Тамбов: Губ. зем. тип., 1878-18т.

Погожев Е. Н (Поселянин) Жития святых Преподобных и Богоносных отец наших Печерских, написанные преподобным отцом нашим Нестром летописцем Российским. – СПб. : Царское село. 1897; (Поселянин) чудотворец и русские передвижники Х1Х века. - М. : Аксиос, 2003. – 736 с. и др.

Дебольский святого равноапостольного князя Владимира. С прил. Беседы о святых прот. В. Нордова. – СПб. : , 1880. – 16 с.; [Денисов, Л. И.] Преподобный Серафим, Саровский чудотворец. - М. : Изд-во, 19с.; Едлинский и страдальцы за веру православную и землю русскую от начала христианства на Руси до позднейших времен. - 2-е изд.: в 3 т. – СПб. : тип. , и другие.

История российской иерархии, собранная епископом, бывшим Пензенским и Саратовским, Амвросием, а ныне вновь пересмотренная, исправленная и умноженная. - 2-е изд. – Киев: тип. Киево-Печерской лавры, 1827. - Т. 1. Ч.1. - , 22, 685 с.; Евгений () Словарь исторический о бывших в России писателях духовного чина грекороссийския церкви: в 2 ч. - СПб. : тип. Н. Греча, 1818. - 2 т. Филарет (Гумилевский) Жития святых, чтимых православной церковью…. – СПб. : , 18т. и другие.

Филарет (Гумилевский) Обзор русской духовной литературы. : в 2-кн. – СПб. : , 1884. - Кн.1. - С. 1-2, 209.

Макарий () История Русской Церкви: в 9 кн. - М. : Изд-во Спасо-Преображенского Валаамского монастыря, ; Макарий (Булгаков, М. П.) О новгородских Макарьевских Четьих-Минеях // Летописи русской литературы и древности. - Т. I. Кн. 1. - М., 1859. – С. 69-73 и другие.

Макарий () История... Кн. 1. Т. I. - С. 99.

Горский св. Кирилла и Мефодия // Кирилло-Мефодиевский сборник... – М., 1865. С. 5-42; Горский, А. В, Святой Киприан, митрополит Киевский и всея России. - М.: тип. Готье и Монигетти, 18с.; Казанский П.[С.] История православного русского монашества от основания Печерской обители преподобным Антонием до основания Лавры Св. Троицы преподобным Сергием. – М.: тип. Семена, 1855. – 205 с. и другие.

Васильев канонизации русских святых. – М. : Унив. тип., 1893. - , 256 с.; Голубинский канонизации святых в Русской Церкви. – М.: ОИДР при Моск. университете, 1903. – , 600 с.

Певницкий священника в качестве духовного руководителя прихожан. – Киев: тип. -Новицкого, 1891. – 631 с.; Тихон (Цыпляковский) Делателям жатвы Божьей. Святое, высокое служение иерея Божия, белого св. и монаха добровольное мученичество. – М.: Изд-во им. Св. Игнатия Ставропольского, 2000. – 240 с.

Срезневский для словаря древнерусского языка : в 3 т. – М.: Изд-во АН СССР, 1958 – Т.3 – С.

Т. (Автор не установлен) Новозаветное понятие праведности и святости по сравнению с классическим, раввинским, филоновским и ветхозаветным // Богословский вестникТ.3. - № 9. – С.84-112; Т.3. - № 10. – С. 420-445.

Там же: Т. 10. - С. 432-445.

На службе миру – на службе Богу // Душеполезное Чтение, октябрь. – С. 186-193; Никон, архим. Православный идеал монашества. – М. : Унив. тип., 1902. – 16 с.; Смирнов служили миру подвижники древней Руси // Богословский Вестник. – 1903. Т.1. - №3 - № 4 и другие.

Иоанн (Ковалевский) Юродство во Христе и Христа ради юродивые в Восточной Церкви. - М.: Товарищество «Светлячок», 19, с.; Алексий (Кузнецов) иером. Юродство и столпничество. Агиографическое и социально-психологическое исследование. - М. : Изд. Московского Подворья Свято-Троицкой Сергиевой Лавры 20, с.

Климент (Зедергольм) Жизнеописание схиигумена Антония. - Козельск: Введен. Оптина пустынь, 1992. – 221, .; Григорий () Сказание о житии оптинского старца отца иеросхимонаха Амвросия. – М.: Унив. тип. 1893. – 182 с.; Ювеналий () Жизнеописание настоятеля Козельской Введенской Оптиной пустыни архимандрита Моисея. – М. : типо-лит. «Московское т-во», 1882. - , IV, 251 с. и другие.

О святых мощах угодников божиих. - Харьков: тип. «Печ. дело» кн. , 1902. - , 14 с.; О нетлении святых мощей. - М. : Университетская тип., 1888 гс.

Отправить свою хорошую работу в базу знаний просто. Используйте форму, расположенную ниже

Студенты, аспиранты, молодые ученые, использующие базу знаний в своей учебе и работе, будут вам очень благодарны.

Размещено на http://www.allbest.ru/

Размещено на http://www.allbest.ru/

Федеральное агентство по образованию

Государственное образовательное учреждение высшего профессионального образования

ДАЛЬНЕВОСТОЧНЫЙ ГОСУДАРСТВЕННЫЙ УНИВЕРСИТЕТ

ИНСТИТУТ ИСТОРИИ, ФИЛОСОФИИ И КУЛЬТУРЫ

ФАКУЛЬТЕТ ФИЛОСОФИИ ТЕОЛОГИИ И РЕЛИГИОВЕДЕНИЯ

Кафедра теологии и религиоведения

КУРСОВАЯ РАБОТА

ЖИТИЯ СВЯТЫХ . НАЗНАЧЕНИЕ, ТИПОЛОГИЯ И ФОРМИРОВАНИЕ КАНОНОВ

Чичмели

Алексей Сергеевич

Владивосток

Введение

1 История написания житийной литературы Византии и на Руси

1.1 Житийный жанр

1.2 Особенности житий Византии

1.3 Особенности русских житий

1.4 Лики святых

2 Употребление житий святых в богослужении, повседневной жизни христиан и в монастырских уставах

2.1 Каноны агиографической литературы

2.2 Использование житий в богослужениях

Заключение

Список использованных источников и литературы

Введение

Русская святость с ее историей должна являться одной из насущных задач нашего христианского возрождения, потому что открывает уникальнейший опыт богообщения. Жития святых как таковые -- вид церковной литературы, биографии духовных и светских лиц, канонизированных христианской церковью. Христианская церковь с первых дней своего существования тщательно собирала сведения о жизни и деятельности ее подвижников и сообщала их в качестве назидания. По свидетельствам отечественных историков, занимавшихся этой проблемой, таких как В.О. Ключевский[11 ], Д.С. Лихачёв[12 ], и многих других, жития святых были излюбленным чтением наших предков, и вовсе не потому, что в те стародавние времена выбор был не особенно велик. Таковы, например, жития преподобного Александра Свирского и преподобного Сергия Радонежского. Обычно это - жития, написанные непосредственными учениками святых, теми, кто был знаком с ними лично. Например, Епифаний Премудрый, один из наиболее известных агиографов того времени, жил в одном монастыре со святым Стефаном Пермским, а потом в монастыре святого Сергия. Такие жития давали наиболее полное описание пути святого, и становились непререкаемым источником для постижения Божественной Мудрости[13 ].

Даже миряне списывали или заказывали для себя житийные сборники. С XVI века появляются сборники чисто русских житий. К примеру, митрополит Макарий при Грозном более двадцати лет собирал огромный сборник Великих Четьих Миней, в котором жития святых заняли почетное место. Минеи эти, в которые внесены почти все имевшиеся к тому времени русские жития, известны в двух редакциях: Софийской, и более полной -- московского собора 1552 г. Столетием позже Макария, в 1627 -- 1632 гг., появились Минеи-Четии монаха Троице-Сергиева монастыря Германа Тулупова, а в 1646 -- 1654 гг. -- Минеи-Четии священника Сергиева посада Иоанна Милютина. Эти два сборника отличаются от Макариева тем, что в них вошли почти исключительно жития и сказания о русских святых. Тулупов вносил в свой сборник все, что находил по части русской агиографии, целиком; Милютин, пользуясь трудами Тулупова, сокращал и переделывал имевшиеся у него под руками жития, опуская их предисловия, а также похвальные слова. Чем Макарий был для Руси Северной, Московской, тем хотели быть киево-печерские архимандриты -- Иннокентий Гизель и Варлаам Ясинский -- для Руси Южной, выполняя волю киевского митрополита Петра Могилы и отчасти пользуясь собранными им материалами. Но политические смуты того времени помешали осуществиться этому предприятию. Ясинский, впрочем, привлек к этому делу святого Димитрия, впоследствии митрополита Ростовского, который, трудясь в продолжение 20 лет над переработкой Метафраста, великих Четиих-Миней Макария и других пособий, составил Четии-Минеи, содержащие в себе жития не только южнорусских святых, не указанных в Минеях Макария, но святых всей церкви. Патриарх Иоаким с недоверием отнесся к труду святого Димитрия, заметив в нем следы католического учения о непорочности зачатия Богоматери; но недоразумения были устранены и труд Димитрия был окончен. В первый раз изданы Четии-Минеи св. Димитрия в 1711 -- 1718 гг.[7 ]

В древности вообще к чтению житий относились почти с таким же благоговением, как к чтению Священного Писания. За века своего существования русская агиография прошла через разные формы, и слагалась в тесной зависимости от греческого стиля.

Жития первых русских святых - это книги «Сказание о Борисе и Глебе», Владимира I Святославича, «Жития княгини Ольги», игумена Киево-Печерского монастыря Феодосия Печерского (XI-XII вв.) и др. Авторами наиболее канонических житий, которые впоследствии использовались как образцы, являлись Нестор Летописец, Епифаний Премудрый и Пахомий Логофет[11 ].

Работа в выбранном нами направлении несомненно велась, причём известнейшими учёными - историками. Отсчет научной традиции изучения жанра жития принято вести со времени выхода в свет работ И.С. Некрасова, В.О. Ключевского, И.А. Яхонтова, а это вторая половина 60-х - начало 80-х годов XIX века.

И.С. Некрасов в статье «Древнерусский литератор» М., 1867, поставил задачу реконструировать образ «писателя» - агиографа, видя в нем «в полном смысле реалиста», положившего «начало натуральной школе». Следующий свой труд он посвятил разрешению задачи выявления и описания «народных редакций» северорусских житий XV-XVII вв., полагая найти в них отражение действительности.

Большое влияние на последующее изучение агиографии оказал труд В.О. Ключевского «Древнерусские жития святых как исторический источник» М., 1871. Взяться за исследование ученого подвигло широко распространенное в научной среде мнение, что жития, находящиеся в сфере внимания церковных авторов, должны быть введены и в научный оборот как новый и ценный источник достоверных исторических сведений.

Приблизительно в это время была написана основная работа Г.П. Федотова, посвященная русским житиям, книга «Святые Древней Руси», была издана в 1931 г. в Париже

В 1902 году появляется труд А. Кадлубовского «Очерки по истории древнерусской литературы житий святых».

Названными трудами в основном исчерпывается дореволюционная научная традиция изучения оригинальной житийной литературы.

В советский период главным препятствием для исследования агиографических текстов явились общественные идеологические установки, и, соответственно, никакой достойной внимания научной работы в этом направлении не велось вообще.

Первая литературоведческая монография, посвященная житиям, появилась только в 70-е годы - это книга Л.А. Дмитриева «Житийные повести Русского Севера - как памятники литературы XIII-XVII вв. Эволюция жанра легендарно-биографических сказаний». Автор обращается к наиболее интересным в литературном отношении новгородским и севернорусским житиям.

В советский период была проделана огромная работа по изучению отдельных агиографических произведений. Были опубликованы и с разной степенью изучены практически все известные и малоизвестные произведения русской житийной традиции, что заложило основу для литературно-филологического изучения агиографических текстов.

С устранением прежних препятствий интерес к изучению агиографии весьма заметно вырос. Сегодня количество публикаций, посвященных опять же в первую очередь отдельным житиям, просто необозримо. Тем не менее, в целом текстологическое изучение агиографических памятников далеко от состояния, соответствующего сегодняшним уровню, требованиям и возможностям науки. При всём количестве имеющейся научной и публицистической литературы по агиографическому жанру именно литературный аспект не был рассмотрен достаточно широко, заменяясь историческим в большей степени.

Агиография (от гр. [греч] бгйпт “святой“ и [греч] гсбцщ “пишу“), научная дисциплина, занимающаяся изучением житий святых, богословскими и историко-церковными аспектами святости. Жития святых могут изучаться с историко-богословской, исторической, социально-культурной и литературной точек зрения. С историко-богословской точки зрения жития святых изучаются как источник для реконструкции богословских воззрений эпохи создания жития, его автора и редакторов, их представлений о святости, спасении, обожении и т.д. В историческом плане жития при соответствующей критике выступают как первоклассный источник по истории Церкви, равно как и по гражданской истории. В социально-культурном аспекте жития дают возможность реконструировать характер духовности, социальные параметры религиозной жизни, религиозно-культурные представления общества. Литературное изучение житий выступает как основа в данном исследовании.

Жизнь показывает, что общество нуждается в увеличении объема потребляемой информации, связанной с историей, историей религии. Необходимость детального исследования произведений житийного жанра как литературного, исторического и духовного наследия Древней Руси и Русской Православной Церкви и явилась причиной написания курсовой работы.

Тема исследования: «Жития святых, их назначение, типология и формирование канонов».

Объектом данной работы являются произведения агиографического жанра.

Предмет исследования - жития как литературный источник. Цель работы: Проанализировать историю написания житий святых как литературного источника. Задачи исследования 1) Выстроить в исторической последовательности историю написания житийной литературы в Византии и на Руси. 2) Выявить употребление житий святых в богослужении, повседневной жизни христиан и в монастырских уставах. 3) Выявить особенности житий святых, относящихся к разным ликам. 4) Раскрыть цель и назначение житий как литературного источника.

Поставленные цели и задачи не являются новыми в изучении агиографического жанра. Однако этот аспект обращения к житиям вообще представляется актуальным на современном этапе развития национальной духовности, поскольку несёт в себе основы для людей, всерьёз решивших заниматься этой обширной темой.

Работа состоит из введения, 2 глав и заключения. Список изученной литературы состоит из 14 наименований.

житие святой богослужение монастырский

1. История написания жити йной литературы в Византии и на Руси

1.1 Житийный жанр

Житие святого - это не столько описание его жизни, сколько описание его пути к спасению, типа его святости. Поэтому набор стандартных мотивов отражает прежде всего не литературные приемы построения биографии, а динамику спасения, того пути в Царствие Небесное, который проложен данным святым. Житие абстрагирует эту схему спасения, и поэтому само описание жизни делается обобщенно-типическим.

Сам способ описания пути к спасению может быть различным, и как раз в выборе этого способа более всего различаются восточная и западная агиографические традиции. Западные жития обычно написаны в динамической перспективе, автор как бы прослеживает из своей позиции, из земного бытия, по какой дороге прошел святой от этого земного бытия к Царствию Небесному. Для восточной традиции более характерна обратная перспектива, перспектива святого, уже достигшего Небесного Царства и оттуда осматривающего свой путь к нему. Эта перспектива способствует развитию риторически украшенного стиля житий, в которых словесная насыщенность призвана соответствовать высоте взгляда из Царствия Небесного (таковы, например, жития Симеона Метафраста, а в русской традиции - Пахомия Серба и Епифания Премудрого)[9 ]. Характер агиографической литературы непосредственно соотнесен со всей системой религиозных воззрений, различиями религиозно-мистического опыта и т.д. Агиография как дисциплина и изучает весь этот комплекс религиозных, культурных и собственно литературных явлений.

Изначально византийская агиография выработала стиль, обладающий и при условии удаленности памятников друг от друга во времени, их жанровой неоднородности и различии направлений, в русле которых они возникли, рядом общих признаков, позволяющих видеть в нем особую эстетическую категорию. Несмотря на огромное влияние иноческого аскетизма, Византия в период своего расцвета была погружена в пышность священнодействия, чрезмерно перегруженной обрядовой составляющей. Писания Дионисия Ареопагита во многом определили миросозерцание, церковность и эстетику Византии[10 ]. Этический элемент, разумеется, не отрицался, но он нередко отступал на второй план по сравнению с эстетикой.

1.2 Особенности житий Византии

Византийский агиографический стиль претерпевал медленную эволюцию, развиваясь в сторону все большего преодоления античного, что отчетливо заметно уже ко второй половине IX в. в творчестве Никиты-Давида Пафлагона, Игнатия, Никифора, а позднее Симеона Метафраста. В дальнейшем возникают отдельные агиографические памятники, по стилю своего выполнения показательные, скорее, для предшествующего времени, вроде входящей в эту книгу младшей редакции жития Алексия (XI в.), а на ранних этапах встречаются легенды, “забегающие вперед”, вроде жития Тихона (VII в.)[9 ].

Начиная с XI в. житийный стиль можно считать окончательно сложившимся. Новым явлением в жизни этого жанра можно считать его вступление в высокую литературу. Теперь наряду с агиографами, прежде далекими от литературных интересов и рассматривавшими свою роль исключительно как учительную, появляются писатели -- Мавропод и Пселл (XI в.), Феодор Продром, Федор Вальсамон, Иоанн Зонара, Евстафий Солунский (XII в.), Георгий Акрополит, Никифор Хумн, Феодор Метохит, Никифор Григора, Максим, Плануд (XIII--XIV вв.). Их сравнительно много, если иметь в виду, что общая численность агиографических памятников, возникших в этот поздний период, была незначительна[9 ]. Уменьшение продуктивности агиографии закономерно и связано с ее новым статусом. Высокой литературе, в которую агиография поднялась, никогда не было свойственно массовое тиражирование какого бы то ни было, даже самого популярного, жанра, что как раз составляло отличительную особенность полуфольклорной, низовой агиографии, за счет которой преимущественно и создавался этот численный разрыв.

Иной характер приобрел агиографический жанр на фоне христианской духовности на Руси уже в первые же десятилетия после князя Владимира. В лице св. Феодосия Печерского она, сохранив аскетическую традицию Византии, усилила евангельский элемент, который ставил во главу угла действенную любовь, служение людям, милосердие. Этот первый этап в истории древнерусской святости[11 ].

Огромная трудность сравнения таких разных и в то же время похожих стилей зависит от того, что индивидуальное открывается лишь на отчетливом фоне общего. Необходимо знание агиографии всего христианского мира, прежде всего православного, греческого и славянского Востока, чтобы иметь право судить об особом русском характере святости[11 ]. В то время, как в Византии агиографический жанр практически приходит в упадок, или, как сказали бы сорок лет назад, «застой», на Руси он только начинает развиваться. Сначала широко распространяются переводные византийские жития, из них особенно популярным становится занимательное "Житье святаго человека Божия Алексия". В Болгарии оно было переведено уже в Х веке. В России это житие перешло в фольклор, превратившись в духовный стих. Из оригинальных русских житий получило широкую известность "Сказание о Борисе и Глебе"[12 ].

1.3 Особенности русских житий

Русские жития святых всегда отличались «большой трезвостью». Когда у агиографа не хватало точных преданий о жизни святого, он, не давая воли своему воображению, обыкновенно развивал скудные воспоминания, разбавляя их витийственой речью, или вставлял их в самую общую, типическую рамку соответствующего агиологического чина. Сдержанность русской агиографии особенно видна в сравнении со средневековыми житиями латинского Запада. Даже необходимые в житии святого чудеса даны очень скупо как раз для самых чтимых русских святых, получивших современные биографии: Феодосия Печерского, Сергия Радонежского, Иосифа Волоцкого[11 ].

От чудес следует отличать легендарные мотивы, свойственные народному преданию и эпосу и распространенные в одинаковых или близких формах у разных народов и в разных религиозно-культурных мирах. Из запаса народного фольклора кое-что просачивается и в агиографию. На Руси - всегда при одном условии: если между кончиной святого и записью его жития прошло так много времени, целые столетия, что у автора нет возможности противопоставить народной легенде хотя бы скудную агиографическую схему. Например, в агиографии Великого Новгорода, который своевременно не закрепил предания о своих великих святых XII века, происходило следующее: новгородская легенда сильнейшим образом влияла на процесс и результат житийного творчества, причём не только самого Новгорода, но и других крупных поселений[11 ]. В духовном запасе, каким располагала Древняя Русь, не было достаточно средств, чтобы развить склонность к философскому мышлению, да оно и не требовалось, по большому счёту. Взамен у нее нашлось достаточно материала, над которым могли поработать чувство и воображение. Это была жизнь русских людей, которые по примеру восточных христианских подвижников посвящали себя борьбе с соблазнами мира. Древнерусское общество очень чутко относилось к таким подвижникам. Жития, жизнеописания таких святых и стали любимым чтением древнерусского грамотного человека.

Жития описывают жизнь святых князей и княгинь, высших иерархов русской церкви, потом подчиненных ее служителей, архимандритов, игуменов, простых иноков, реже лиц из белого духовенства, и чаще основателей и подвижников монастырей, выходивших из разных классов древнерусского общества, в том числе и из крестьян.

Люди, о которых повествуют жития, написанные на Руси, были все более или менее исторические лица, привлекшие на себя внимание современников или воспоминание ближайшего потомства, иначе мы и не знали бы об их существовании. Но житие - не биография и не богатырская былина. У агиографа, составителя жития, свой стиль, свои литературные приемы, своя особая задача

1.4 Лики святых

В соответствии с обликом центрального персонажа и типом его подвижнической деятельности, то есть типом святого, можно выделить жанровые разновидности житий биографического характера. Разновидности подвига и соответственно разновидности святых выстраиваются обычно в иерархическую систему в соответствии с их авторитетностью, однако для простоты они приведены в алфавитном порядке.

Апостолы - двенадцать учеников Христовых, призванных Христом для того, чтобы они были с Ним, возвещали вместе с Ним Евангелие и изгоняли бесов [Мк. 3: 14], говорили от Его имени [Мк. 6: 6-13].

Будучи основанием Церкви Христовой, апостолы образуют Собор, возглавляющий церковь и реализующий ее полноту. Апостольство есть прежде всего дар апостольского служения, и поэтому с самого начала круг апостолов не ограничивается двенадцатью, помимо двенадцати существовало еще и семьдесят апостолов.

Почитание апостолов было одним из отправных моментов для культа святых вообще. В апостолах находят одновременное осуществление разные виды святости, и позднейшее почитание разных разрядов святых соединяется как в своем источнике с почитанием апостолов[14 ].

Бессребреник - разряд святых, особо прославившихся своим бескорыстием, отказом от богатства ради своей веры. Наименование бессребренников усваивается в православной традиции прежде всего святым Косьме и Дамиану, родным братьям, пострадавшим как мученики во второй половине III в. Согласно их житию, братья были медиками; они безвозмездно исцеляли больных, не требуя за это иной платы, кроме веры в Иисуса Христа.

Благоверный - разряд святых из монархов, прославившихся своим благочестием, милостью и заботой об укреплении христианской веры. Богословское обоснование почитания отдельных монархов как святых составляют особые отношения между Богом и монархом как поставленным от Бога устроителем земной жизни, судьей и хранителем закона. Христианская мысль опирается при этом на ветхозаветную традицию.

Блаженный - в XIX в. данный эпитет стали прилагать в России к святым, почитаемым в других христианских исповеданиях (прежде всего, у католиков), в тех случаях, когда почитание их установилось до разделения церквей и тем самым признается православной церковью. Данный эпитет возникает как калька с лат. beatus. По этому образцу возникло и русское употребление наименования “блаженный” в применении к святым, почитание которых не распространено в России. В Древней Руси наименование “блаженный” прилагалось к святым юродивым.

Великомученик - мученики, особо чтимые церковью как претерпевшие особенно тяжелые и продолжительные мучения и проявившие при этом чрезвычайную твердость в вере. Выделение великомучеников из всего множества почитаемых церковью мучеников происходит в результате формирования общецерковного почитания мучеников и подчеркивает всеобщность поклонения им; службы великомученикам отличаются особой торжественностью. К русским святым наименование великомученика не прилагалось[14 ].

Исповедники - лица, открыто исповедовавшие свою веру во время гонений на христиан. По представлениям древней церкви подвиг исповедничества отличался от мученичества тем, что не содержал в себе дара мученической кончины, которая понималась как прославление мученика и принятие его в ряды святых Божиих непосредственно во время мучения. В отличие от мучеников, исповедники после перенесенных мучений оставались в живых.

Мученик - древнейший разряд святых, прославляемых Церковью за мученическую смерть, принятую ими за веру. Основным значением греч. мбсфхт является свидетель, и в этом значении это слово может относиться к апостолам как свидетелям жизни и воскресения Христа, получившим благодатный дар исповедовать Божество Христа. Мученичество, безусловно, это следование путем Христовым, повторение страстей и искупительной жертвы Христа.

Праотцы - Ветхозаветные патриархи, почитаемые как образцы благочестия. Родители и супруг Богородицы, апостол Иаков (брат Господень) также относятся к праотцам, но именуются Богоотцами (к богоотцам относят и царя Давида)[ 14 ].

Преподобномученики - мученик, принадлежащий к числу монашествующих. Так же как священномученики, не составляют особого лика святых, но входят в разряд мучеников.

Преподобноисповедники - исповедники из числа монахов.

Преподобные - разряд святых, подвиг которых заключался в монашеском подвижничестве. Монашеская аскеза как тип святости предполагает отказ от мирских привязанностей, забот и стремлений и выбор следования Христу, поста и молитвы как основы жизнедеятельности. Понимание аскетического подвига как пути богопознания и жизни в Боге складывается еще в предхристианскую эпоху (у стоиков среди язычников, у ессеев в иудаизме) и преемственно воспринимается христианской общиной.

Пророки - лица, упомянутые в Библии, возвещавшие народу волю Бога и проповедовавшие на территории древних Израиля и Иудеи. Почитают 18 ветхозаветных пророков и одного новозаветного -- Иоанна Крестителя, который является последним святым, почитаемым в данном лике святости[14 ].

Равноапостольные - наименование святых, особо прославившихся благовествованием Евангелия и обращением народов в христианскую веру..

Святители - разряд святых из епископского чина, почитаемых церковью как предстоятели отдельных церковных общин, которые своей святой жизнью и праведным пастырством осуществили промысел Божий о церкви в ее движении к Царству Небесному.

Священномученики - мученик, имевший священный чин (священнический или епископский). Священномученики не составляют особого лика святых и на литургии вспоминаются вместе с другими мучениками. Ряд русских святых, которые были мученики, и принадлежали к священному чину (например, святитель Филипп, Московский и всея Руси чудотворец), священномучениками обычно не именуются, так что само наименование не вытекает полностью из подвига святого, но отражает определенную традицию[14 ].

Столпники - святые преподобные, избравшие для себя особый подвиг - стояние на столпе как способ удаления от мира и сосредоточения на постоянной молитве. Образки с изображением столпников, которые приносили с собой паломники, возвращаясь после посещения этих подвижников сыграли существенную роль в развитии иконопочитания. Подвиг столпничества был известен и на Руси, на столпе спасались, например, преп. Никита Столпник Переяславский, преп. Савва Вишерский.

Страстотерпцы - лица, принявшие мученическую кончину не за веру, возможно даже от единоверцев (в силу злобы, коварства, заговора). Почитается особый характер их подвига -- беззлобие и непротивление врагам.

Чудотворцы - обозначение ряда святых, особо прославившихся даром чудотворения, заступников, к которым прибегают в надежде на чудотворное исцеление. Чудотворцы не являются особым разрядом святых, поскольку в принципе все святые обладают даром чудотворения, а засвидетельствованные чудеса являются основным условием канонизации. В разных святцах и месяцесловах наименование чудотворца приписывается разным святым.

Юродивые - для таких лиц характерен аскетический образ жизни, обличение (в том числе публичное) людских пороков, аскетическое попрание тщеславия, всегда опасного для монашеской аскезы. В этом смысле юродство есть притворное безумие или безнравственность с целью поношения от людей. На Руси развилось весьма значительно.

Миряне - святые князья и юродивые почти исчерпывают мирянский чин святости на Руси. Они воплощают два противоположные начала в мирянском служении миру: несение социального долга в самом высоком и почетном из мирских призваний - и самое радикальное отвержение мира, совместимое с пребыванием в миру. [14 ].

Несмотря на кажущееся сходство, при более глубоком анализе каждого лика ясно видно, насколько различается подвиг того или иного святого, что даёт право говорить о бесконечном разнообразии способов служения вере и Богу.

2. Употребление житий святых в богослужении, повседневной жизни христиан и в монастырских уставах

2.1 Каноны агиографической литературы

К концу I тысячелетия в Византии были выработаны каноны житийной литературы, выполнение которых было обязательным. Они включали следующее:

Излагались только исторические факты.

Героями житий могли быть только православные святые.

Житие имело стандартную сюжетную структуру:

а) вступление;

б) благочестивые родители героя;

в) уединение героя и изучение святого писания;

г) отказ от брака или, при невозможности, сохранение в браке «чистоты телесной»;

д) учитель или наставник;

е) уход в «пустынь» или в монастырь;

ж) борьба с бесами;

з) основание своего монастыря, приход в монастырь братии;

и) предсказание собственной кончины;

к) благочестивая смерть;

л) посмертные чудеса;

м) похвала

Следовать канонам было необходимо еще и потому, что эти каноны были выработаны многовековой историей агиографического жанра и придавали житиям отвлеченный риторический характер. Однако, подобный формализм больше свойственен католицизму, в православии каждая канонизация, можно сказать, «индивидуальна»[6 ]. Первые два условия необходимы, под православностью должно пониматься не только правое исповедание веры, но, главным образом, праведная евангельская жизнь. Что касается чудес, то их может и не быть (в массовом, во всяком случае, порядке). Пример - св. патриарх Тихон: обилием чудес он не славится, при этом никто не сомневается, что он - один из величайших святых Православной Церкви[7 , стр. 140].

Попавшие на Русь переводные жития использовались с двоякой целью:

а) для домашнего чтения (Минеи);

б) для богослужений (Прологи, Синаксарии)

Великие Минеи-Четьи (иногда Четьи Минеи) - огромный по масштабам XVI века (отсюда и название “великие” - большие) свод произведений, найденных, отобранных и частично обработанных под руководством митрополита Макария. Представлял собой Минею - собрание житий святых, их чудес, а также разнообразных поучительных слов на каждый день года. Минеи Макария были четьими - предназначались для домашнего поучительного чтения, в отличие от существовавших также сборников для публичного чтения во время церковной службы (служебных Миней), где тот же материал излагался более сжато, иногда - буквально в двух-трёх словах.

2.2 Использование житий в богослужении

Синаксарий - чтение, собранное из писаний святых отцов и церковных преданий, предназначенное для чтения на утрени, после шестой песни канона.

В Русской Церкви в настоящее время синаксари за службами не читаются, однако в некоторых монастырях и храмах имеет место практика чтения житий святых или описаний празднуемых событий.

Например, Великим постом, на утрени четверга 5-й седмицы, читается житие преподобной Марии Египетской[14 ].

Именно такое двоякое использование вызвало первое серьезное противоречие. Если делать полное каноническое описание жизни святого, то каноны будут соблюдены, но чтение такого жития сильно затянет богослужение. Если же сократить описание жизни святого, то чтение его уложится в обычное время богослужения, но будут нарушены каноны. Или на уровне физического противоречия: житие должно быть длинным, чтобы соблюсти каноны, и должно быть коротким, чтобы не затягивать богослужение.

Решено противоречие было переходом к двойной системе. Каждое житие писалось в двух вариантах: коротком (проложном) и длинном (минейном). Короткий вариант быстро читался в церкви, а длинный затем читался вслух вечерами всей семьей.

Проложные варианты житий оказались настолько удобными, что завоевали симпатии церковнослужителей. Они становились все короче и короче. Появилась возможность в течение одного богослужения зачитывать несколько житий.

Пролог - славянский церковно-учительный сборник, содержащий краткие жития всех почитаемых в славянских странах православных святых, а также рассказы об основных церковных праздниках. Тексты в Прологе распределены в соответствии с неподвижным годовым церковным кругом, по дням года, начиная с сентября и кончая августом. Славянский Пролог является переводом одной из редакций греческого Менология императора Василия II (976-1025), дополненным рядом переводных и оригинальных статей. В славянском Прологе выделяется также дополнительная часть, присоединенная к Прологу на Руси и включающая ряд поучительных слов и рассказы из различных патериков. Название сборника возникло, видимо, в результате ошибки, когда заголовок предисловия к переводившемуся греческому синаксарю был воспринят как наименование книги в целом. Устанавливается две основных редакции Пролога. Первая (краткая) редакция основана на синаксаре, составленном Илией Греком и дополненном Константином Мокисийским в XI - начале XII вв. Уже краткая редакция включает ряд житий славянских святых, в том числе свв. Бориса и Глеба. По всей видимости в XIV в. возникает вторая редакция Пролога, в которую добавлено около 130 новых статей, а некоторые жития переработаны и расширены; уже в XV в. вторая редакция вытесняет первую. Особым типом Пролога является стишной Пролог, перевод греческого стишного синаксаря, в котором чтения на каждый день предваряются небольшим стихословием, посвященным прославлению чествуемых святых. Греческий стишной синаксарь был составлен в XII в., а его славянский перевод относится к XIV в. и выполнен был, видимо, в южнославянской области. Стишной Пролог также получает распространение в России, на нем основаны старопечатные издания Пролога XVII в[13 ].

На Руси, как, впрочем, и во всем христианском мире, народное почитание обычно, хотя и не всегда, предшествует церковной канонизации. Православным народом чтутся в настоящее время множество угодников, никогда не пользовавшихся церковным культом.

Заключение

Цель жития - наглядно, на отдельном существовании показать, что все, чего требуют от человека заповеди, не только исполнимо, но не раз и исполнялось, стало быть, обязательно для совести. Художественное произведение по своей литературной форме, житие обрабатывает свой предмет весьма закономерно и с соблюдением всех правил: это - назидание в живых лицах, а потому живые лица являются в нем поучительными типами. Житие не биография, а возвышение и хвала в рамках биографии, как и образ святого в житии не портрет, а икона. Потому в ряду основных источников древнерусской литературы жития святых Древней Руси занимают свое особое место.

Каноны агиографического жанра Древней Руси развивались одновременно с распространением христианских представлений. Историческая обстановка влияла на авторов житий, на литературные особенности текстов, на представления об идеале подвижника, определенном типе его поведения, на манеру повествования. Любая интерпретация житийного материала требовала предварительного рассмотрения того, что относится к сфере литературного этикета. Это предполагает изучение литературной истории житий, их жанров, установление типичных схем их построения, стандартных мотивов и приемов изображения и т.д. Так, например, в таком агиографическом жанре, как похвала святому, соединяющем в себе характеристики жития и проповеди, выделяется достаточно четкая композиционная структура - введение, основная часть и эпилог, и тематическая схема основной части (происхождение святого, рождение и воспитание, деяния и чудеса, праведная кончина, сравнение с другими подвижниками); реализация этих характеристик в процессе развития житийной литературы дает существенный материал как для историко-литературных, так и для историко-культурных выводов. Агиографической литературе свойственны многочисленные стандартные мотивы, такие, например, как рождение святого от благочестивых родителей, равнодушие к детским играм и т.п.[8 , стр. 274]

Подобные мотивы выделяются в агиографических произведениях разных типов и разных эпох. Так, в актах мучеников, начиная с древнейших образцов этого жанра, приводится обычно молитва мученика перед кончиной и рассказывается о видении Христа или Царствия Небесного, открывающегося подвижнику во время его страданий. Эти стандартные мотивы обусловлены не только ориентацией одних произведений на другие, но и христоцентричностью самого феномена мученичества: мученик повторяет победу Христа над смертью, свидетельствует о Христе и, становясь “другом Божиим”, входит в Царство Христово. Эта богословская канва мученичества естественно отражается и в структурных характеристиках мученических актов. Житие - это целое литературное сооружение со своим фундаментом, стенами, крышей и отделкой. Оно начинается обыкновенно пространным, торжественным предисловием, выражающим взгляд на значение святых жизней для всех верующих. Потом повествуется деятельность святого, предназначенного с младенческих лет, иногда еще до рождения, стать богоизбранным сосудом высоких дарований; эта деятельность сопровождается чудесами при жизни, запечатлевается чудесами и по смерти святого. Житие заканчивается похвальным словом святому, выражающим обыкновенно благодарение Господу Богу за ниспослание миру нового светильника, осветившего житейский путь грешным людям. Все эти части соединяются в нечто торжественное, богослужебное: житие и предназначалось для прочтения в церкви на всенощном бдении накануне дня памяти святого[7 , стр. 94].

Жития, формировали взгляды древнерусских читателей на идеал святости, на возможность спасения, воспитывали филологическую культуру в лучших своих образцах, создавали идеальные формы выражения подвига святого. В этот исторически непростой период выковывался канон не только житийного жанра, но и всей литературы в целом. По большому счёту, всё, что мы имеем сейчас, рождалось именно тогда.

Агиографический текст помогает определить важные моменты в подвиге подвижника для времени написания жития, просмотреть изменения в восприятии деятельности святого, если рассматривать разные по времени и месту написания редакции одного и того же агиографического произведения, провести параллели и выявить сходства и различия, исходя из географических и социальных особенностей. Агиограф может убирать или добавлять эпизоды, изменять трактовку отдельных поступков, заменять и объяснять отдельные слова и высказывания. Все это может послужить в качестве косвенных исторических данных для ученого. Жития не очень подходят для объективного исследования, как исторические произведения, в них для этого слишком мало фактов. В этом замечается их сходство с произведениями о героях войны, которые имеют весьма схожую структуру.

Как источник по истории, скажем, русского монашества, житие не представляет особой ценности, но оно может быть использовано как материал для историка древнерусской литературы. Несмотря на то, что жития не всегда точны в передаче биографических черт в жизни святого, они точнее других источников передавали сам смысл подвига в том виде и тем языком, каким он представлялся для современников и, в свою очередь, формировали воззрения верующих последующих поколений на подвиг. Нравственное начало всегда было необходимо в общественной жизни. Нравственность в конечном счете едина во все века и для всех людей. Честность, добросовестность в труде, любовь к Родине, презрение к материальным благам и в то же время забота об общественном хозяйстве, правдолюбие, общественная активность - всему этому учат нас жития[12 ].

Список использованных источников и литературы

I. Источники

1. Библия. Книги Священного Писания Ветхого и Нового Завета канонические. Чикаго: SGP, 1990

2. Киево-Печёрский патерик [Электронный ресурс] Режим доступа: http://old-ru.ru/03-4.html

3. Лимонарь (Синайский патерик) [Электронный ресурс] Режим доступа: http://school.bakai.ru/?id=booo012

4. Устав Свято-Троицкого Александра Свирского мужского монастыря

II. Исследования

5. Абрамович, Д.И. Исследования о Киево-Печёрском Патерике, как историко-литературном памятнике ФЭБ: [Электронный ресурс] Режим доступа: http://feb-web.ru/feb/izvest/1901/04/014-037.htm

6. Барсуков, Н.П. Источники русской агиографии Издательство: С.-Петербург Год: 1882 Формат: pdf

7. Голубинский, Е.Е. Литература о жизни и творчестве святителя Димитрия. История канонизации святых в Русской церкви. М., 1903. Формат: pdf

8. Дмитриев, Л.А. Житийные повести Русского Севера как памятники литературы XIII-XVII вв. / Л.А. Дмитриев. - Л. : Наука, 1973

9. Жития византийских святых. СПб.: Corvus, Terra Fantastica, РоссКо. 1995. Пер. Софьи Поляковой [Электронный ресурс] Режим доступа:

http://krotov.info/spravki/persons/20person/1994poly.html

10. Карташев, А.В. Очерки по истории русской церкви. Том 1

11. Ключевский, В.О. Древнерусские жития святых как исторический источник [Электронный ресурс] Режим доступа: http://www.gumer.info/bibliotek_Buks/History/kluchev/index.php

12. Лихачев Д. С. Великое наследие. Классические произведения литературы Древней Руси. М., 1975.

13. Федотов, Г.П. Святые Древней Руси / Г.П. Федотов; предисл. Д.С. Лихачева, А.В. Меня [Электронный ресурс] Режим доступа: http://www.vehi.net/fedotov/svyatye/ind2.html

III. Справочная литература

14. Святость. Краткий словарь агиографических терминов. Живов В.М.

[Электронный ресурс] Режим доступа:

http://azbyka.ru/tserkov/svyatye/zhivov_agiografia_1g1.shtml

Размещено на Allbest.ru

Подобные документы

Имена святых мучениц, девочек Веры, Надежды и Любови и матери их Софии неразрывно связаны вместе в народном сознании. Житие святых мучениц Веры, Надежды, Любови и матери их Софии. История мощей святых мучениц и память мучениц, воспеваемая в легендах.

реферат , добавлен 14.02.2010


Особенности христианизации Галлии, становления и развития на её территории монашества. Личность и деятельность святого Мартина Турского. Эволюция культа святых в период Меровингского и Каролингского государства. Церковные преобразования Карла Великого.

дипломная работа , добавлен 21.11.2013


Пасха - главное событие года для православных христиан. Двунадесятые непереходящие и переходящие праздники. Основные великие православные праздники. Покров Пресвятой Богородицы, Обрезание Господа нашего Иисуса Христа, День Святых апостолов Петра и Павла.

реферат , добавлен 02.06.2011


Русская религиозная культура XIX-XXI вв. Историографический обзор источников жития блаженной Матроны Московской - одной из наиболее почитаемых русских святых двадцатого столетия. Почитание чудотворных икон и значение иконы "Прославление святой Матроны".

дипломная работа , добавлен 11.02.2013


Монашество в христианстве и его высший смысл. О содержании монашеской жизни. Истоки учения о монашеской жизни в учениях Святых Отцов. Монашеский подвиг как один из величайших подвигов христианской духовной жизни. Отречение от мира, достижение бесстрастия.

реферат , добавлен 14.12.2015


Торжественные дни в православии, посвященные чествованию значительных религиозных событий и особо чтимых святых. История возникновения православных праздников. Происхождение Пасхи; двунадесятые Господские, Богородичные, Великие и Престольные праздники.

реферат , добавлен 17.08.2015


Характеристика православных праздников годичного круга, которые подразделяются на праздники Господские, Богородичные (в память событий ее жизни: введение в храм, успение), праздники в честь "сил бесплотных" и праздники святых. Значение икон в православии.

реферат , добавлен 15.12.2011


Очерк жизни и духовного развития Святителя Филарета, митрополита Московского и Коломенского, благие дела и роль в духовном воспитании общества. Житие Епископа Феофана, его место в истории Русской Православной Церкви и путь духовного совершенствования.

реферат , добавлен 20.11.2009


Богословские истоки идеи sola Scriptura в предреформаторском движении. Формирование теории в символических книгах протестантизма. Протестантские принципы толкования Священного Писания, вытекающие из идеи sola Scriptura. Проблема канона святых книг.

курсовая работа , добавлен 30.01.2013


История католицизма, православия и протестантизма. Время образования, внутренняя организация. Догмат о происхождении духа святого. Учение о Деве Марии и чистилище. Таинства и посвящение, особенности богослужения, почитание предметов культа и святых.

Сергий Радонежский.

Он основал под Москвой Троицкий монастырь (в настоящее время это Троице-Сергиева лавра), много сделал для Русской церкви. Святой горячо любил свою Отчизну и немало сил положил на то, чтобы помочь своему народу пережить все бедствия. Нам стало известно о жизни преподобного благодаря рукописям его сподвижников и учеников. Работа Епифания Мудрого под названием «Житие Сергия Радонежского», написанная им в начале XV века, является ценнейшим источником информации о жизни святого. Все остальные рукописи, появившиеся позднее, представляют собой, в основной своей массе, переработки его материалов.

Доподлинно не известно, когда и где появился на свет будущий святой. Его ученик Епифаний Премудрый в жизнеописании преподобного говорит об этом в очень затейливой форме. Историки сталкиваются со сложной проблемой интерпретации данной информации. В результате изучения церковных сочинений XIX века и словарей было установлено, что день рождения Сергия Радонежского, скорее всего - это 3 мая 1319 года. Правда, некоторые ученые склоняются к другим датам. Точное место появления на свет отрока Варфоломея (так звали святого в миру) также неизвестно. Епифаний Премудрый указывает, что отца будущего монаха звали Кирилл, а мать - Марией. До переселения в Радонеж семья жила в Ростовском княжестве. Считается, что родился преподобный Сергий Радонежский в селе Варницы в Ростовской области. При крещении мальчику было дано имя Варфоломей. Родители назвали его в честь апостола Варфоломея.

В семье родителей Варфоломея было трое сыновей. Наш герой был вторым ребенком. Двое братьев его, Стефан и Петр, были детьми смышлёными. Они быстро освоили грамоту, научились писать и читать. А вот Варфоломею учеба никак не давалась. Сколько ни бранили его родители, ни старался образумить учитель, отрок не мог научиться читать, и святые книги были недоступны для его понимания. А затем произошло чудо: вдруг познал грамоту Варфоломей, будущий святой Сергий Радонежский. Биография его показательна тем, как вера в Господа помогает преодолеть любые жизненные трудности. О чудесном научении отрока грамоте рассказал в своем «Житии» Епифаний Премудрый. Он говорит о том, что Варфоломей долго и усердно молился, прося Бога помочь ему научиться писать и читать, чтобы познать Священное писание. И однажды, когда отец Кирилл отправил сына искать пасущихся лошадей, Варфоломей увидел под деревом старца в черной ризе. Мальчик со слезами на глазах рассказал святому о своей неспособности к учению и попросил помолиться за него перед Господом. Старец сказал ему, что с сего дня отрок будет разуметь грамоту лучше своих братьев. Варфоломей пригласил святого в дом своих родителей. Перед их посещением они зашли в часовню, где отрок без запинки прочел псалом. Затем он поспешил со своим гостем к родителям, чтобы обрадовать их. Кирилл и Мария, узнав о чуде, стали восхвалять Господа. На вопрос к старцу о том, что означает сие удивительное явление, они узнали от гостя, что их сын Варфоломей был отмечен Богом еще в утробе матери. Так, когда Мария незадолго до родов пришла в церковь, ребенок в чреве матери прокричал три раза, когда святые пели литургию. Этот рассказ Епифания Мудрого нашел отражение в картине художника Нестерова «Видение отроку Варфоломею».

Чем еще отмечен в детстве преподобный Сергий Радонежский в рассказах Епифания Премудрого? Ученик святого сообщает о том, что еще до 12-ти летнего возраста Варфоломей соблюдал строгие посты. В среду и пятницу он не ел ничего, а в другие дни питался только водой и хлебом. По ночам же отрок часто не спал, посвящая время молитве. Все это послужило предметом спора между родителями мальчика. Марию смущали эти первые подвиги сына.

Вскоре семья Кирилла и Марии обеднела. Они вынуждены были перебраться на жилье в Радонеж. Произошло это примерно в 1328-1330 годах. Известна и причина, по которой произошло обнищание семьи. Это было тяжелейшее время на Руси, которая была под властью Золотой орды. Но не только татары тогда грабили народ нашей многострадальной родины, облагая его непосильной данью и совершая регулярные набеги на поселения. Ханы татаро-монгольские сами выбирали, кому из русских князей править в том или ином княжестве. И это было не менее тяжким испытанием для всего народа, чем нашествие Золотой Орды. Ведь такие «выборы» сопровождались насилием по отношению к населению. Об этом нередко рассказывал сам Сергий Радонежский. Биография его - яркий пример беззакония, творившегося в то время на Руси. Княжество Ростовское отошло великому князю московскому Ивану Даниловичу. Отец будущего святого собрался и переехал с семьей из Ростова в Радонеж, желая оградить себя и близких от разбоев и нужды.

Когда доподлинно произошло рождение Сергия Радонежского, неизвестно. Зато до нас дошли точные исторические сведения о его детской и юношеской жизни. Известно, что, еще будучи ребенком, он усердно молился. Когда ему исполнилось 12 лет, он решил принять монашеский постриг. Кирилл и Мария против этого не возражали. Однако они поставили сыну условие: монахом он должен стать только после их смерти. Ведь Варфоломей со временем стал единственной опорой и поддержкой стариков. К тому времени братья Петр и Стефан уже обзавелись своими семьями и жили отдельно от престарелых родителей. Недолго пришлось ждать отроку: вскоре Кирилл и Мария скончались. Перед смертью они, по обычаю того времени на Руси, приняли сначала иноческий постриг, а затем схиму. После кончины родителей Варфоломей отправился в Хотьково-Покровский монастырь. Там принял иноческий постриг его брат Стефан, к тому времени уже овдовевший. Недолго здесь находились братья. Стремясь к «строжайшему монашеству», они на берегу реки Кончуры основали пустынь. Там, посреди глухого Радонежского бора, в 1335 году Варфоломей возвел небольшую деревянную церковь, названную в честь Святой Троицы. Теперь на ее месте стоит соборный храм во имя Святой Троицы. Брат Стефан вскоре перебрался в Богоявленский монастырь, не выдержав аскетичного и слишком сурового образа жизни в лесу. На новом месте он затем станет игуменом. А Варфоломей, оставшись совершенно один, призвал игумена Митрофана и принял постриг. Теперь он был известен, как монах Сергий. В тот момент жизни ему было 23 года. Вскоре к Сергию стали стекаться иноки. На месте церкви образовалась обитель, которая в наши дни называется Троице-Сергиева лавра. Отец Сергий стал здесь вторым игуменом (первым был Митрофан). Настоятели являли своим ученикам пример большого трудолюбия и смирения. Монах Сергий Радонежский сам никогда не брал подаяния от прихожан и запретил инокам делать это, призывая жить лишь плодами труда рук своих. Слава обители и его настоятеля росла и дошла до города Царьграда. Патриарх вселенский Филофей с особым посольством прислал преподобному Сергию крест, схиму, параман и грамоту, в которой отдал должное настоятелю за добродетельное житие и посоветовал ввести в монастыре киновию. Внемля этим рекомендациям, радонежский игумен ввел в своей обители общинножительный устав. Позднее он был принят во многих монастырях Руси.

Очень много полезного и доброго для своей Родины сделал Сергий Радонежский. Главное условие непобедимости и нерушимости любой страны - в единении ее народа. Это очень хорошо понимал в свое время отец Сергий. Это также является очевидным для наших политиков сегодня. Хорошо известно о миротворческой деятельности святого. Так, очевидцы утверждали, что Сергий кроткими, тихими словами мог найти дорогу к сердцу любого человека, воздействовать на самые ожесточенные и грубые сердца, призывая людей к миру и послушанию. Нередко святому приходилось примирять враждующие стороны. Так, он призвал князей русских объединиться, отбросив в сторону все разногласия, и покориться власти князя московского. Это впоследствии стало главным условием освобождения от татаро-монгольского ига. Немалый вклад в победу русских в Куликовской битве внес Сергий Радонежский. Кратко рассказать об этом невозможно. Великий князь Дмитрий, получивший позднее прозвище Донской, перед боем пришел к святому, чтобы помолиться и спросить у него совета, можно ли войску русскому выступить против безбожных. Ордынский хан Мамай собрал несусветную рать, чтобы раз и навсегда поработить народ Руси. Люди нашей Отчизны были страхом великим охвачены. Ведь никому еще не удавалось побить вражеское войско. Преподобный Сергий на вопрос князя ответил, что защищать Родину - дело богоугодное, и благословил его на великую битву. Обладая даром предвидения, святой отец предрек Дмитрию победу над татарским ханом и возвращение целым и невредимым домой со славой освободителя. Даже тогда, когда Великий князь увидел несметную вражескую рать, ничто не дрогнуло в нем. Он был уверен в будущей победе, на которую его благословил сам преподобный Сергий.

Кроме Троице-Сергиевой Лавры, святой воздвиг следующие монастыри:

* Благовещенский в городе Киржач во Владимирской области;

* Высоцкий монастырь в городе Серпухове;

• * Старо-Голутвин близ города Коломны в Московской области;
• * Георгиевский монастырь на реке Клязьме.

Во всех этих обителях настоятелями стали ученики святого отца Сергия. В свою очередь, последователи его учений основали более 40 монастырей.

Чудотворения Житие Сергия Радонежского, написанное его учеником Епифанием Премудрым, повествует о том, что в свое время настоятель Троице-Сергиевой Лавры совершил много чудес. Необычные явления сопровождали святого на протяжении всего его бытия. Первое из них было связано с его чудесным рождением. Это рассказ премудрого о том, как ребенок в чреве Марии, матери святого, во время литургии в храме прокричал три раза. И это слышали все люди, находящиеся в нем. Второе чудо - научение отрока Варфоломея грамоте. О нем подробно было рассказано выше. Еще известно о таком диве, связанном с жизнью святого: воскрешение отрока молитвами отца Сергия. Вблизи монастыря жил один праведный человек, который имел сильную веру в святого. Единственный сын его, малолетний мальчик, был смертельно болен. Отец на руках принес ребенка в святую обитель к Сергию, чтобы тот помолился за его выздоровление. Но отрок скончался, пока родитель его излагал свою просьбу настоятелю. Безутешный отец пошел готовить гроб, чтобы положить в него тело сына своего. А святой Сергий начал усердно молиться. И произошло чудо: мальчик вдруг ожил. Когда убитый горем отец нашел своего ребенка живым, он припал к ногам преподобного, вознося похвалы. А настоятель велел подняться ему с колен, объяснив, что чуда здесь нет: просто отрок озяб и ослабел, когда отец нес его в монастырь, а в теплой келье согрелся и начал двигаться. Но мужчину было не переубедить. Он уверовал в то, что святой Сергий явил диво. В наши дни находится немало скептиков, сомневающихся в том, что преподобный творил чудеса. Их интерпретация зависит от мировоззренческой позиции истолкователя. Вероятно, что человек, далекий от веры в Бога, предпочтет не заострять внимания на подобной информации о чудесах святого, найдя им иное, более логичное объяснение. Но для многих верующих повествование о жизни и всех событиях, связанных с Сергием, имеет особое, духовное значение. Так, например, многие прихожане молятся о том, чтобы их дети постигли грамоту, благополучно сдали переводные и вступительные экзамены. Ведь отрок Варфоломей, будущий святой Сергий, поначалу также никак не мог одолеть даже азы учебы. И лишь усердное моление Богу привело к тому, что свершилось чудо, когда мальчик дивным образом научился грамоте.

Старость и смерь преподобного Жизнь Сергия Радонежского являет для нас беспримерный подвиг служения Богу и Отечеству. Известно, что дожил он до глубокой старости. Когда лежал он на смертном одре, предчувствуя, что скоро явится на суд Божий, в последний раз призвал он братию для наставления. Своих учеников он призвал прежде всего «иметь страх Божий» и нести людям «чистоту душевную и любовь нелицемерную». Скончался настоятель 25 сентября 1392 года. Погребен он в Троицком соборе.

Нет никаких документально подтвержденных данных о том, когда и при каких обстоятельствах люди начали воспринимать Сергия как праведника. Некоторые ученые склоняются к мнению, что настоятель Троицкой обители был причислен к лику святых в 1449-1450 годах. Тогда в грамоте митрополита Ионы к Дмитрию Шемяке предстоятель Русской церкви называет Сергия преподобным, причисляя его к чудотворцам и святителям. Но есть и другие версии его канонизации. День Сергия Радонежского празднуется 5 (18) июля. Об этой дате говорится в трудах Пахомия Логофета. В них он повествует о том, что в этот день были обретены мощи великого святого. За всю историю Троицкого собора эта святыня покидала его стены только в случае серьезной угрозы извне. Так, два пожара, случившиеся в 1709 и 1746 году, послужили причиной выноса мощей святого из обители. Когда русские войска оставили столицу во время нашествия французов во главе с Наполеоном, останки Сергия были вывезены в Кирилло-Белозерский монастырь. В 1919 году атеистически настроенное правительство СССР издало постановление о вскрытии мощей святого. После того как это не богоугодное дело было совершено, останки были переданы Сергиевскому историко-художественному музею в качестве экспоната. В настоящее время мощи святого хранятся в Троицком соборе. Есть и другие даты памяти его настоятеля. 25 сентября (8 октября) - день Сергия Радонежского. Это дата его преставления. Также поминают Сергия 6 (19) июля, когда прославляются все святые иноки Троице-Сергиевой Лавры.